Лисс Захаров - Викинг

– Опять ты здесь – Викинг услышал над собой насмешливый голос.

– Уберись – тихо прошептал он.

– Не могу, я отвечаю за твое лечение, а во-вторых, ты мне нравишься.

Викинг приоткрыл глаз – сосуды полопались и смотреть на него было страшно.

– Говард, ты не в моем вкусе.

– А кто в твоем? Я его поймаю, препарирую и пожарю.

– Идиот.

Говард начинал раздражать и через пару дней Викинг вернулся в свою комнату. Подождал, пока зрение восстановится, и вышел на работу. Его ждали и обрадовались.

Еще через несколько дней зашел Харви, с коробкой в руках. Это был орден.

– Я вписал твое имя, за то, что ты спас жизнь мне и моему… мужу.

Викинг открыл рот и так и остался стоять. Отец помогал идти мужчине, который опирался на трость, на прощанье они помахали ему руками. Викинг с трудом закрыл рот и сел на рабочее место. Боль не давала вздохнуть, но он нашел выход.

В понедельник устроил своим разбор полетов – почему к нему поступает слишком мало данных, на основе которых нельзя рассчитать исход операции, приходится самому искать данные. Если не исправятся, могут искать себе другую работу. Потом он обедал, приходил домой и больше его ничего не интересовало.

Рано или поздно все хорошее заканчивается. Сдал его охранник. Каждое помещение просматривалось, но подглядывать за тем, чем занимаются другие, считалось моветоном. Поэтому он пошел к Нортону.

– Он всегда так лежит и не шевелится. Может пленку гоняет, я не знаю, но вы бы проверили.

Нортон вскрыл комнату. Викинг лежал на кровати, в домашних штанах, на левой ноге были видны шрамы от операций, рубашка была расстегнута, он почти незаметно дышал. Нортон взял пацана за руку, думая, нащупать пульс и тут из-под руки выкатился шприц.

– Ах ты ж… он отвесил одну пощечину, потом еще. Викинг не реагировал.

– Говард – Нортон нажал кнопку на часах – давай сюда, 2 санитара, детоксикация и, наверное, гемодиализ.

– Что с ним?

– Это ты уж сам выясняй чем он ширяется.

Нортон хотел бы его придушить своими руками и, если б не моментально появились санитары, он бы это и сделал. Викинга увезли, раздели, переложили на кровать, подсоединили капельницы. Нортон вызвал зама и вдвоем они выпотрошили все заначки. Потом он вызвал психиатра.

Викинг довольно быстро пришел в себя, но просыпаться не хотел, а особенно слушать очередное промывание мозгов.

Пощечина заставила его открыть глаза.

– Стервятники уже слетелись – констатировал он.

– Какого хрена ты сорвался?

– Отлить можно?

– Можно – сказал Говард, притаскивая санитара – и сразу на анализы.

– Что колол?

– Морфий с чем-то, кажется для наркоза.

– Тебя отец насиловал? – вклинился психиатр.

– Нет – сказал Викинг, делая круглые глаза.

– Шрам на ноге откуда? – не вытерпел Говард.

– А, этот – с качелей упал, мне лет 5 было, и я не очень помню, но собрали по кусочкам, 3 операции, отец еще тогда не лупил меня.

– А сейчас?

– Он женился, я даже мужа его видел.

– Просто так с катушек не слетают – давай рассказывай.

– Мне что – стриптиз устроить? – Так я и так, вроде, голый.

– Просто расскажи, какого черта у тебя на душе творится.

– Вам не понять. Прилетая с задания, отец меня все время бил и оскорблял. Друзей у меня не было, так что когда он малость перестарался, никто обо мне и не вспомнил.

В глазах заблестели слезы. – Здесь я почувствовал себя нужным, хотя во многом не разбирался, подружился с Сэнди, мне было хорошо с ним, несмотря на оскорбления, а он вот так поступил… Тритон знал и мне не сказал, как будто мне от их молчания станет легче. И потом устроил мне такую подлянку вместо отпуска.

На работе я теперь главный – другие завидуют и подкалывают или не делают работу как надо, мне приходится отвечать за все. Потом операция, плохо подготовленная и мной и ими. Отец смотрел на меня, как на привидение и даже слова не сказал, не спросил, как живешь. Я его вытащил, надорвался, оказалось вместе с любовником, за что получил «спасибо». Говард мне прохода не дает. Ну как донести до тебя, что ты мне неприятен?

– Чем? От меня пахнет? Я не умею себя вести? Из-за моей работы? Я ее брошу, только скажи.

– Просто не хочу.

– Ну мы могли бы общаться, сходить куда-нибудь.

– Не хочу. Я устал, можно мне поспать?

– Спи. Завтра на работу можешь прийти к обеду.

Нортон и психиатр ушли, оставив их вдвоем.

– У меня нет ни единого шанса?

– Отстань.

– Не могу, ты мне нравишься.

– Я не гей.