Елена Дженкинз - Приручить Цербера

– Это, вообще-то, Анастасия Терехова, практику здесь проходит. Ты что, не узнал собственную сестру, хоть и сводную?

Заместитель, рассмеявшись, ответил:

– Ее не узнаешь! Так бы ее и…

Что бы Артем ее – он не договорил, потому что дверь открылась, и в кабинет вошла Настя. Бестия специально покачивала бедрами, приближаясь к столу, и не смотрела ни на кого конкретно, оставляя немного тайны.

– Добрый день, Артем. Как твоя щитовидка? – низким, сексуальным голосом спросила она, присаживаясь в своей этой ультра-узкой юбке, и у Артема отвисла челюсть.

– Спасибо, не жалуюсь, – просипел он в ответ. – Ты к нам на все лето?

– Ах-ха.

– Поздравляю, начальник у тебя – лучший из лучших.

Настя, спохватившись, положила на стол длинный блокнот и, эротично облизав палец, перевернула страницу.

– Данила Дмитрич, у вас в два часа гость, представитель английского филиала. У него какая-то срочная фигня для обсуждения, хотя он лишь проездом в Москве. Значит, не такая уж и срочная.

Мельник осоловело ловил каждое движение Аиды, которая готовилась вывернуть на него чан с адским пламенем.

– Я зайду, когда вы кончите , – тихо сказала Настя, поднялась и медленно пошла на выход, как по подиуму. Взгляд Артема последовал за ней, примагниченный похотью. Данила же старался смотреть в стол, чтобы сосредоточиться.

– Ч-черт. Может, попробовать ее еще раз на свидание позвать? – прошептал Артем.

– Большой Босс тебя кастрирует тупым ножом.

– Не факт! Я выгодная партия, бизнес останется в семье, так сказать. Как у Ротшильдов.

«Скорее тебя на кол посадят», – рассудил Данила, но промолчал. Если кто-то хочет острых ощущений и отговорить невозможно, то, может, и мешать не стоит.

Было восемь двадцать, когда заместитель вышел из кабинета. Они так ничего и не обсудили. В восемь тридцать Настя уже вернулась и с победным видом положила на стол свой поцарапанный смартфон, на котором было короткое видео. Артем пытается ее обнять, а потом и поцеловать, не встретив должного протеста. Вот только поцеловать не получилось, потому что Аида вмазала ему коленом в пах, подтянув узкую юбку вверх по бедрам. Смартфон явно был установлен заранее на шкафу против стола, а видео потом обрезано в приложении.

– Прости, не могла удержаться. Сказала, что покажу отцу, как его племянник пытается меня изнасиловать.

– Ну и зачем?

– Да потому что Артем – примат, бабуин! В компанию пролез, чтобы баб трахать, а не работать. Пускай повкалывает на волне боли хоть пару дней. Все польза человечеству.

– Господи… – Данила давно привык к ее андеграундной манере выражать свои мысли, но все равно поморщился. Однажды он спросил Настю, почему она не литературно разговаривает, и она ответила, что научилась этому у Сэлинджера и Буковски. Мол, «низкий стиль» помогает эффективнее донести мысль до собеседника. Да, именно так она и сказала… «Золотая» девочка переняла стиль речи не в подворотне, а из добротной литературы. Логично. В конце концов, Настя – ходячее противоречие.

Летов облокотился о стол, устроив подбородок на замке из пальцев, и нахмурился, размышляя о бренности бытия. Ему уже десять минут как пора заняться делом, а он не мог собраться, думая только о новой помощнице.

– Понимаешь, Настенька, – произнес он ласково. – От того, как работает Артем, мало что меняется в компании, разве что моя нагрузка. А вот если ты будешь вместо непосредственных обязанностей заниматься всякой ерундой, то рухнет плотно упакованная рутина, которая выстраивалась годами. А значит, плохо будет всем.

– То есть я должна закрыть глаза на кобеля, скачущего по зданию? Так по-твоему?

– Именно. А теперь займись делом. И ради бога, сними эти жуткие ресницы, я не могу понять, ты спишь или смотришь на меня.

Настя хмыкнула и в два счета убрала магнитные накладки, освобождая усталые глаза. Видимо, тоже извелась на выходных, не зная, чего ожидать от новой работы. Данила даже испытал укол совести, что не принимает большего участия в адаптации практикантки, но потом нахалка заявила:

– А я считаю, что один паразит может целое стадо завалить. Нельзя тянуть на себе чужую работу, только чтобы угодить Большому Боссу. Ты самый настоящий пресмыкающийся и прогибающийся песик, совсем здесь на Цербера не похож. Даже обидно.

Настя из Данилы будто чеку выдернула, но он не взорвался, хоть и ходил по грани, доведенный и откровенным видом девушки, и ее хамством. Нет, он не показал ей Цербера, хоть она и подзуживала. Он лишь медленно поднялся, упираясь кулаками в стол, и четко, с расстановкой произнес: