Глеб Карпинский - Касание. Рассказы о любви

Вообще, вся эта спонтанная поездка на велосипедах напоминала ей ее далекую молодость, и так же как много лет назад, она сняла шлем и распустила волосы, и их быстро подхватил прибрежный ветер. Вот так она по выходным с мужем ездила из Парижа до Реймса, чтобы прокатиться по бескрайним виноградникам и вдоволь надышаться чистейшим воздухом Шампани. Но только тогда она всегда была впереди, и, даже когда Жуль сделал имя на Тур де Франс, он всегда ей уступал свое первое место.

Она все время вспоминала его, когда ей было особенно тяжело, и словно по инерции искала у него защиты и сочувствия. После развода они практически не общались, за исключением тех немногих сцен, когда они улаживали дела в присутствии адвоката. Да, она обобрала Жуля, как липку, но могло быть для него и еще хуже…

«Эх, бедный, жалкий Жуль», – вымолвила она с некой горечью, когда какая-то машина стала притормаживать рядом с нею, громко гудя и сигналя фарами.

В салоне сидела молодая компания геев в каких-то розовых курточках, с заячьими поролоновыми ушками на головах. Все эти зайчики-мальчики прильнули к окнам и выказывали ей знаки своего одобрения, словно болели за нее на этом чертовски затянувшемся спринте. Диего же подзадорил их и привстал, активно виляя бедрами и сильно уйдя в отрыв. Да, здесь, в спортивной амуниции, без гитары он выглядел совсем по-другому.

Ей вдруг пришла в голову нелепая мысль повернуть назад, пока еще не слишком поздно и они не сильно далеко отъехали от Лас Америкос. Черт с этими пятьдесят Евро и черным девственным песком! Ведь она совсем не знает этого человека, не знает, что у него на уме. А если он какой-нибудь маньяк, заманивающий богатых приезжих дур в горы, или, того хуже, либерал со всеми этими извращенными вкусами, и в забавном рюкзачке, за этими широкими плечами, находятся плетка с металлическими шариками и комплект полицейских наручников?

– Диего, долго еще? – окликнула она его, с трудом скрипя педалями.

Тот оглянулся, показывая ей взмокшее красное лицо, и улыбнулся, снисходительно показывая жестом на импровизированную парковку у ограждения.

– Я спрашиваю, еще долго пилить? – спросила она, поглядывая на запыленную колючую опунцию, растущую на одних камнях, и поражаясь, как она выживает в этих жутких условиях.

Они остановились, но не слезали с велосипедов.

– Уже близко, сеньора, – отхлебнул он из бутылки и, не глядя, как бы машинально, предложил воду, возможно, смешанную с его слюной, женщине.

Она не стала обращать внимания на эту бестактность. Возможно, в таком привычном поведении ее гида не было ничего предосудительного. Но бывший муж, конечно, себе такого не позволял. Тот вообще был очень культурный малый, с хорошими аристократическими манерами носителя голубой крови, и даже когда она подала на развод и речь зашла о разделе имущества, то оставил ей право первого выбора.

«В конце концов, пусть этот самодовольный испанец думает, что я феминистка», – решила она, жадно присасываясь к бутылке.

К тому же, пить очень хотелось, и она не оставила больше никому шанса. Диего ухмыльнулся. На открытом пространстве, где они остановились, с видом на океан, ветер особо рвал и метал. Они невольно посмотрели на прибрежную извилистую полосу. Было время отлива, и сейчас волна очень хорошо отошла от берега и где-то на горизонте шла, возвращаясь новая, большая… Женщине вдруг показалось, что кто-то уже бесстрашно парит на доске под крыльями чаек.

– Да, для серферов сегодня просто рай, – заметил Диего ее негодующий пристальный взгляд и улыбнулся. – Но не волнуйтесь, сеньора! Там, куда я Вас сопровожу, Вы увидите одни лишь волны.

Они снова двинулись в путь, и где-то совсем незаметно для нее ушли в горы, на узкую грунтовую дорогу. Диего был как всегда неутомим, и сначала подъем не чувствовался, и она, свернув с шумной трассы, даже наслаждалась пением лесных птиц и с любопытством рассматривала по ходу движения плотно растущие вдоль тропинки деревья, сравнивая их с французскими каштанами. Но потом, когда подъем стал слишком сложен и пришлось слезть с велосипеда и взбираться пешком, топча под ногами редкую траву, она снова почувствовала реваншистское настроение и попробовала срезать путь по второстепенным тропинкам. Но, в конце концов, только усложнила себе задачу, а гид даже не оборачивался и не подавал руки на сложных участках. Мышцы ног с непривычки заныли, ломила спина, и она опять вспомнила Жуля. В такие моменты он нес ее на руках.