Кристина Азимут - Рабыня. Порочная страсть

– А если вот та-ак, маленькая развратница? – мурлыкнул он, наклонился и довольно чувствительно куснул напряжённый сосок, а потом сильно втянул его в рот.

Я вскрикнула, дёрнувшись от прострелившей боли, и тут же между ног по мокрым складочкам скользнул ещё один палец… Погладил… Прижал горевший огнём бугорок… И проник в меня с правильной стороны. О-о-о, дьявол, да чтоб тебя! Я запрокинула голову, отвлёкшись от занимательного зрелища в комнате, как Дэвид кончал в Лиззи – стоны девушки давно перешли в крики, муж как следует трудился над ней. Мои ладони и пятки упёрлись в диван, я приподнялась навстречу руке незнакомца, завладевшей мной везде и уносившей в тёмную бездну, жаждавшую насыщения. Бёдра двигались в том же ритме, что и пальцы внутри меня, я насаживалась на них со всей силы, с восторгом и ужасом ощущая, что этого голодной сущности мало, мало-мало… Тягучая боль, мешаясь с наслаждением, пронзала до самой поясницы, поднималась по позвоночнику, а в сознании билась одинокая, настойчивая мысль, что я хочу вместо пальцев его член, чтобы он двигался вот так, вбиваясь на всю длину, заполняя целиком…

Мои глаза распахнулись, нервы зазвенели, натянутые до предела. Я даже затаила дыхание, с упоением растягивая последние мгновения перед тем, как получить свой второй оргазм и ещё порцию эмоций перед третьим раундом. Дэвид уже отвязывал Лиззи ноги, и сейчас должно начаться самое интересное, что наверняка даст мне достаточно пищи… Ведь оставался Фрэнсис, и его приятель хотел, чтобы дражайшая супруга просила прощения за своё поведение. И я даже догадываюсь, каким именно образом. От мелькнувших перед глазами картинок я задохнулась, ликование потекло по венам вязкой лавой, и из горла вырвался хриплый крик:

– А-а-ах!..

Внезапно пальцы внизу пропали, оставив меня на самом краю, распалённой, возбуждённой до предела, злой и одновременно испуганной. Я была жутко голодной, и контролировать собственные желания уже не осталось сил. Шершавые губы накрыли мои, целуя жёстко, грубо, ладонь легла на грудь, сжимая твёрдую вершинку, оттягивая её и причиняя боль. А я… находила в этом извращённое удовольствие, оно мешалось в горьковатый коктейль, сдобренный перчинками вожделения из соседней комнаты. Хоть какое-то облегчение… Но! Эта. Сволочь. Не дал. Мне. Кончить!! Я глухо застонала, извиваясь под ним и пытаясь скинуть, мне жизненно необходимо довести начатое до конца, иначе…

Только не открывать глаза, Ри, только не открывать. Их наверняка уже затянула серебристая плёнка, закрывая синюю радужку. Тяжёлое, тягучее, как хмельной мёд, вожделение незнакомца притягивало, как наркотик. Я хотела его. Хотела, чтобы он взял меня, трахнул так же жёстко, как целовал, прикусывая губы, прижимая мои запястья к спинке дивана и не давая вырваться. А он мог оказаться кем угодно, и острый привкус страха возбуждал ещё сильнее. Я уже не могла остановиться, потом как-нибудь разберусь, главное, не взять слишком много. Сознание мутилось, я ничего не соображала, сдавшись во власть желаниям. Тело горело и плавилось, перед глазами вспыхивали целые созвездия, меня трясло от неудовлетворённой страсти и голода.

Незнакомец наконец оставил в покое мои истерзанные, опухшие губы, отстранился и хрипло рассмеялся.

– Любишь жёстко, да, сладкая? – выдохнул он и вдруг отстранился, рывком дёрнув меня на себя.

А потом резко развернул, толкнув вперёд так, что мои ладони упёрлись в подставку рядом с диваном, наверняка специально для таких вот… развлечений, чтобы не отрываться от зрелища в комнате. Мои глаза распахнулись, я с трудом сглотнула плотный, вязкий воздух, радуясь, что случайный любовник не видит сейчас их и плещущееся в них расплавленное серебро. В гостиной же кое-что переменилось, троица переместилась на широкий диван. Платье Лиззи валялось небрежной кучкой на полу, на ней остались лишь чулочки с подвязками. Дэвид развалился на диване, уже раздетый тоже, лениво поглаживая свой пока обмякший член, и с довольной усмешкой смотрел на жену, стоявшую ко мне спиной перед Фрэнсисом – он тоже сидел, раздвинув ноги, и с порочной ухмылкой разглядывал обнажённую Лиззи. Она держала руки за спиной, и опять кольнуло сожаление, что не вижу лица.

– Прошу прощения, Фрэнсис, – пробормотала девушка дрожащим голосом, её пальцы нервно переплелись. – Я… вела себя… нехорошо… Я больше не б-буду непослушной…

О-о-о. Волна пряного возбуждения накрыла с головой, я невольно выгнулась, облизнув сухие губы, зрелище покорной девчонки и предвкушения на лице мужчин заставило тихонько застонать сквозь стиснутые зубы. Я непростительно отвлеклась на несколько мгновений, забыв про моего нечаянного любовника, а вот он обо мне не забыл. Юбка оказалась задрана, обнажая попку, сильные руки рывком широко раздвинули мои ноги, а ладонь надавила на поясницу, вынуждая почти лечь и выставить бёдра, открываясь для него до предела.