Эндлесс Рейн - Смертоносный адюльтер

Дрожа то ли от нового приступа волнения, то ли от вызванного беременностью недомогания, я сообщила фрейлинам, что устала, и хочу сегодня лечь пораньше. Услужливо присев в реверансах, девушки пожелали мне спокойной ночи (с поправкой на то, что сегодня Ракнид был в отъезде, ночь в самом деле обещала быть спокойной).

– Позвольте проводить вас, ваше высочество, – предложила Нильза, красивая платиновая блондинка с лучистыми глазами цвета горячего песка.

– Будьте добры, – кивнула я в ответ.

В действительности мне хотелось поскорее остаться одной, но отказ показался бы подозрительным. А я не желала лишних подозрений. Особенно с поправкой на то, что большинство (если не все) из этих женщин были послушными песиками моего мужа. Возможно, некоторые даже спали с ним, получая некое извращенное удовольствие от его предпочтений. И, увы, в отличие от меня наверняка отдавались ему добровольно: в таких вопросах важно полное моральное подчинение того, кто присматривает за твоей главной игрушкой. Иначе, того гляди, решит спутать тебе самому все карты в отместку за неприятную ночь.

Доведя меня до опочивальни, Нильза помогла мне раздеться и, как полагалось, должна была дождаться, когда я вернусь из ванной, чтобы надеть на мое тело мягкую ночную рубашку. Вот только в тот миг, когда платье соскользнуло с моего тела, ее пальцы неожиданно задержались на предплечье. Там, где болезненно чернела большая гематома, тянущаяся до середины лопатки.

– Ваше высочество, вы счастливы в браке? – неожиданно прозвучал ее голос. И то, как я при этом вздрогнула, ощущая ее пальцы на своей коже, было самым красноречивым ответом.

– Разве может быть несчастна жена такого мужчины, как наш светлейший кронпринц? – наконец ответила я, напрасно стараясь избежать тончайших ноток сарказма.

Интересно, что за игру задумал Ракнид? Решил подослать свою псину в попытке вызвать меня на откровенный разговор? Зачем? Возможно, хочет услышать, как я начинаю жаловаться на него, чтобы после показать мне, НАСКОЛЬКО ужаснее он может сделать мою жизнь?

– Все знают об этом, – прошептала Нильза, расплетая мои волосы, черный водопад которых закрыл синяки на спине и плечах. – Слышат, как вы кричите от боли, когда он приходит в вашу опочивальню. А после – горько плачете, когда уходит.

– Нет, что вы, крики – от наслаждения, которое он мне дарит. А слезы – от сожаления о том, что наша ночь подошла к концу, и следующей еще придется подождать, – фальшиво улыбнулась я, безрезультатно попытавшись скрыть, как же дрожал мой голос.

– Тише, ваше высочество. Все будет хорошо, – с искренней лаской шепнула фрейлина, неожиданно укрыв меня в бережных объятиях.

– Все и так хорошо, не стоит беспокоиться, – пробормотала я, замерев на месте, и лишь ощущая, как нежная рука девушки гладит мои волосы.

– Почему-то считается, что женщина должна молчать о насилии над ней и безропотно терпеть его, – вздохнула Нильза, опускаясь вместе со мной на край постели. – Причин для этого придумывают много: сама виновата; бьет – значит любит; если изнасиловали и осталась жива – не изнасиловали, а сама позволила. И так далее, и тому подобное. Но главная из них – это стыд. Ведь именно женщине должно быть стыдно, а не тому, кто делает с ней такие мерзости!

Мне очень хотелось поверить в то, что все это – не какая-нибудь уловка Ракнида, и фрейлина прониклась ко мне искренним женским состраданием. Но даже если так – какая разница? Ничто ведь не изменит того, что моя жизнь – ад, из которого мне уже не выбраться. Разве что…

– Я знаю, что вы даже не помышляли о самоубийстве, хоть ваша участь и невыносима, – опережая мои мысли, проговорила Нильза на самое ухо. – Все же, вы дочь своего отца, и не можете позволить себе такую слабость. Пусть даже все обстоятельства против вас, и вы вынуждены подчиняться. Готова поспорить, что в глубине души ваш дух не сломлен. И в действительности вы еще способны нанести ответный удар, если только незаметно высвободить из оков хотя бы ваш мизинец.

О чем она говорит?

– Арисия, вы хотите освободить свой мизинец? – прозвучало над моим ухом тише шелеста перышка.

Она почувствовала, как я напряглась и замерла. Как мое дыхание остановилось и даже, казалось, сердце перестало биться в груди.

– Я прекрасно понимаю, что если сейчас вы решите отвергнуть мое предложение, и позовете стражу, меня казнят. Более того, даже вздумай я убить вас, чтобы вы не подняли шуму, мне не скрыться. Но я иду на этот риск осознанно. Потому что верю: вы сильны. Все еще сильны. Просто эта сила притаилась и с радостью нанесет удар, если только ей дадут на это шанс. У меня есть этот шанс, специально для вас. Вы готовы поверить мне?