Елена Ленская: Эмпат

– Виолетта, с тобой разговаривают! – раздраженный тон Влада действовал на нервы. А я еще ему верила, почти…

Ладно, сволочь такая, сам напросился. Развернувшись, шагнула в его сторону и как могла зло прошипела:

– А засуньте ваши разговоры куда подальше! Уж лучше убейте сразу, всю душу испоганили, сволочи! Шизанутая семейка…

И продолжила ковылять к выходу.

– Придется принять меры, – прозвучало за спиной очередное предупреждение.

– Удивили! – я горько усмехнулась. Что может быть хуже, чем жить в плену? Хрен редьки не слаще.

Послышались быстрые шаги, Влад встал у меня за спиной.

– Не думал, что ты настолько глупа, чтобы снова пытаться бежать. Дура!

Ну, все! Я заранее сжала кулак и резко повернулась, чтобы раз и навсегда выбить из этого гада надменность и злость. Кулак замер где-то на полпути, а меня снова пленила цепкая тьма. Очень быстро. И очень больно.

Гильдия тхедов.

Просыпаться всегда было сложно, но в этот раз еще и больно. Затекли все лапы, и ребра на левом боку противно ныли.

Тхед подобрала подсохший язык и, повернувшись к Смотрящему, недовольно зыркнула голубыми глазами.

«Вообще меня не переворачивал?!» – тон угрожающим не получился, скорее вышло уныло.

«Долго ты, – ответил Смотрящий. – Я уж начал волноваться».

«А ты там был? – закряхтела тхед, пытаясь встать с мягкой подстилки, пахнувшей прелой листвой. Смотрящий тут же помог ей, подставив под передние лапы большую лохматую голову. – Твою ж налево, сидит тут, жопу греет, а я там…»

«Одну больше не пущу, – спокойно ответил Смотрящий, пропустив недовольство подопечной мимо пушистых ушей. – Тяжелая ты стала».

«Спасибо, – тхед поднялась на ноги, тряхнула белоснежной шерсткой и сменила гнев на милость, лизнув Смотрящего шершавым языком. – Старалась!»

«На выбор, – Смотрящий в ответ лизнул подопечную по уху, – или новое задание, или размножение».

«Размножение? Я?!»

Тхед выскочила из норы, не замечая, как завтрак стихийно разбежался в стороны. Кто-то спрятался в раскидистых кустах полыни, кто-то пытался утонуть в неглубокой луже.

«Я так и думал».

Лаборатория. Виолетта

Непривычную темноту разогнали голоса, но я боялась пошевелиться и открыть глаза. Даже сквозь сомкнутые ресницы казалось, что мир вокруг подобен карусели.

– Ну как можно было так ударить? – яростный шепот Владимира Валерьевича раздавался где-то справа от меня. – У нее может быть сотрясение, Влад!

– Я и не думал бить, – послышалось виноватое, слева. – Отец, я не хотел… Не знаю, как так вышло…

– С мозгами у тебя не вышло! Ты же здоровый мужик, а руку поднял на… – Владимир Валерьевич осекся, но тут же продолжил: – Ты ей мог шею сломать. Тут большого ума не надо. Да что на тебя нашло?

Да, папочка реально был в гневе. Я четко ощущала его вибрации злости и негодования. Я сильный эмпат, мне это совсем не трудно. Переключилась на Влада: надо же! И впрямь, стыдно! А еще и страшно, и даже больно. Вот, душа-то у него есть. Я за нее его и полюбила, хотя он об этом не знает и знать не будет. А он меня…

– Заткнитесь уже. – Слышать и чувствовать эти семейные перепалки, было не под силу. И что удивительно, отключиться от них я не смогла. Да, Владюша, скотина, сильно же ты меня приложил.

– Лета!

Вместе с восклицанием моего имени на меня обрушилось Владово облегчение, да такое сильное, что я с трудом переключилась на собственные эмоции.

– Изыди!

– Я хотел…

– Просто уйди!

Но Влад даже не собирался покидать мою спальню. В том, что я лежу в собственной обители поняла, когда все же решилась открыть глаза.

– Нужно провести обследование, – Владимир Валерьевич присел на краешек кровати, внимательно вглядываясь в мое многострадальное лицо. – Сделаем снимки, томографию.

– Дайте анальгину и оставьте меня в покое!

– Могу сделать обезболивающий укол. Быстрее и лучше.

Хотела было гордо отказаться, но терпеть дрель в мозгу сил уже не было.

– Колите, – согласилась я, протягивая руку.

Владимир Валерьевич достал из кармана загодя припасенный шприц и изрек:

– На бок повернись. Приспусти штаны.

– Не буду.

Особого желания сверкать своими прелестями перед Владом у меня не наблюдалось. Но боль в многострадальной голове, как назло, стала нестерпимой.

– Я отвернусь, – пообещал Влад и действительно отвернулся.

Не долго думая, подставила попу под спасительный укольчик. Владимира Валерьевича я стесняться давно перестала. Еще бы, с такой работой ему не раз приходилось меня основательно «чинить».