Матильда Старр - Твоя на 10 дней

В боку кололо, перед глазами летали темные мошки. Вот уж не думала, что в таком огромном городе умудрюсь столкнуться с Алексом нос к носу. Нет, иногда я, конечно, представляла нашу встречу спустя много-много лет. По-разному представляла. Мы или проходили друг мимо друга, нерешительно кивнув смутно знакомому лицу. Или останавливались и разговаривали, как добрые друзья, у которых были общие приятные воспоминания. Или даже сидели в кафе, болтая о прошлом и рассказывая про настоящее. И я искренне верила, что именно так, спокойно и безмятежно, мы встретимся.

Но чего я уж точно не представляла, так это того, что сердце начнёт колотиться о ребра словно сумасшедшее, стоит мне его увидеть. И воздух кончится, и мысли бросятся врассыпную, а в голове станет пусто и странно. И все воспоминания, которые я так тщательно забила в самый дальний уголок сознания, закрыла наглухо, замуровала, вдруг вырвутся на свободу, нахлынут девятибалльной волной и выбросят безжалостно назад. Туда, в то время, когда мы были вместе…

С момента нашего расставания я ни разу не пыталась навести о нём справки, узнать, где он и что с ним… Я запретила себе даже думать о нем, даже вспоминать. Иначе было никак. Иначе слишком больно. Иначе не выжить… И у меня почти получилось. Почти. Потому что иногда он снился мне. Но над снами я же не властна, правда?

Он уехал в поисках удачи. И, похоже, она ему улыбнулась. Не каждый может себе позволить закрыть наш ресторан для своей вечеринки.

Я зажмурилась и с наслаждением вдохнула вечерний воздух. Сразу за рестораном начинался большой парк, и ветер нес оттуда запах нагретой за день солнцем травы, умиротворяющий шелест листьев и приглушенный женский смех.

Парк… Не этот, другой, старый. Залитые лунным светом дорожки, стрекот сверчков, тягучий аромат ночных цветов. И ладонь, теплая, большая, надежная, в которой так уютно моей ладошке…

Так, стоп! Куда меня понесло?! Старые парки, лунные дорожки и руки в прошлом. Пусть там и остаются. Здесь и сейчас никому они не нужны. Другая жизнь, другая я и другой он. Он – успешный клиент, я – официантка, обслуживающая гостей на его празднике. И никаких дорожек!

Я встала, одернула юбку, пригладила волосы и, решительно открыв дверь, шагнула внутрь. Пора работать.

В этот вечер я сильнее обычного старалась стать совсем незаметной. Скользила у стола невидимой бесшумной тенью, чтобы не дай бог не попасться ему на глаза. Краем уха слышала поздравления, смех гостей, звон бокалов, радостные тосты и шутки знаменитого стэндапера, выступления приглашённых звёзд…

И с каждым новым певцом становилось все более ясно: мой Алекс не просто выбился в люди – он теперь, похоже, очень крут. Мой Алекс… Я усмехнулась про себя. Давно уже не мой. Наверное, теперь я должна была кусать локти? Но кусать локти не хотелось. Хотелось как можно быстрее исчезнуть из зала, где в любую минуту он мог меня заметить.

– Дженни? – раздался сзади над ухом до боли знакомый голос.

Мгновенно бросило в жар, я дернулась и едва не застонала от отчаяния. Вот и случилось то, чего я боялась. Увидел, узнал. Господи, певцы поют, стэндапер шутками сыплет, гостей куча, рядом красавица невеста… Так какого черта его потянуло официанток рассматривать?!

И ведь не сбежишь, сделав вид, что не слышала. Передо мною стол. Не прыгать же через него на глазах у изумленной публики. «А что… – с тоской подумала я. – Будет финальный прыжок на этом рабочем месте, тут же уволят».

Я сглотнула и медленно развернулась. И хорошо, что медленно. Он стоял так близко, что еще пара дюймов – и я бы ткнулась носом в пуговицы его белоснежной рубашки. Слишком близко. Слишком! Я замерла, чувствуя тепло его тела. Изнутри поднималась горячая волна смятения, стало трудно дышать. Желание попятиться, чтобы увеличить расстояние, сделалось почти непереносимым. И плевать, что там стол!

Алекс отступил на шаг, и я с облегчением выдохнула.

– Это ты, Дженни?

Похоже, он никак не мог сопоставить меня и то место, где меня встретил.

–… Что ты тут делаешь?

– Я тут работаю, – отчеканила я и, вскинув голову, с вызовом посмотрела ему в глаза.

– Работаешь?

Кажется, теперь он не мог поверить своим ушам. Во всяком случае, на его лице отразилась крайняя степень удивления. А потом во взгляде появился лед.

– И как же твой богатенький муж это допустил? – осведомился он.

Презрение, прозвеневшее в голосе, ударило больно. Очень больно. Как он может, ничего не зная, делать дурацкие выводы? Как смеет вот так смотреть на меня? Можно подумать, работать –стыдно. Сноб!