Алекс Д - Босиком по пеплу. Книга 1

– Навязанная насильно. Когда мы жили в Америке, отец обещал, что мы с сестрами сможем выбирать… – она не договаривает, добравшись до еще одной бутылки. На этот раз пустой, за исключением свернутых внутри записок, и памятной для нас обоих. – Это же… – мы встречаемся взглядами, снова понимая друг друга без слов. – Откуда?

– Я откопал ее в нашем месте, когда мы были на Бали этой зимой. Перечитывал наши детские послания в одиночестве, пока не выучил наизусть, – смущенно улыбаюсь я.

– Еще один сюрприз, Нейт? – игриво ухмыляется Алисия. – Ты меня завалил подарками. Сначала устроил побег, потом поделился опытом, теперь вот показал уникальное озеро, собираешься напоить вином, развлекая чтением наших глупых каракулей. Признаюсь, не ожидала, что ты такой романтик. А мой портрет сохранился?

– Конечно, – киваю с шутливым возмущением, ловко откупоривая полную бутылку и разливая содержимое в одноразовые кружки.

– И ракушки?

– Можешь сама проверить.

Сверкнув белоснежными улыбками, Алисия с нетерпением вытаскивает трухлявую пробку из полежавшей десятилетие в песках Бали детской сокровищницы.

– О господи, какая я была смешная, – разворачивая один из листков, она прижимает пальцы к губам. Голубые глаза искристо сверкают.

– Красивая, – возражаю я, протягивая ей кружку с вином. – Ты всегда была очень красивая.

– Да, ладно, тебе. Красивая… Скажешь тоже, – смущенно отмахивается Ли. – Слушай, а давай ты прочитаешь свои послания, а я свои? Будет, забавно. Я уверена.

Я соглашаюсь, потому что, если Алисия Саадат что-то задумала, то возражать ей абсолютно невозможно. Пригубив вина для храбрости, мы принимаемся за чтение страниц из нашего тайника и хохочем до колик в животе.

– Торжественно клянусь, что всегда буду твоим другом. Даже если ты отберешь все мои ракушки, и разрушишь песчаный замок, который я строил для тебя.

– Торжественно клянусь, что я всегда буду дружить с тобой, даже если Камила и Мэрайя будут дразнить меня за то, что я играю с мальчишкой.

– Клянусь, что больше не стану бросать песком в твою сестру, хотя она липучка и бесит меня.

– Клянусь, что больше никогда не обзову тебя мелким, хотя ты действительно ниже меня и младше на целый год.

– Клянусь, что никогда не буду дружить с другими девчонками, потому что все они уродины.

– Клянусь, всегда делиться с тобой своим кокосом, даже если ты свой уже выпил.

– Клянусь, что когда я стану большим и сильным, как папа, женюсь на тебе и буду защищать до конца наших жизней… – смех гаснет, когда я дочитываю свое последнее послание.

Глядя в глаза притихшей задумчивой Алисии, откладываю пожелтевшую страницу в сторону.

– Ты заметила? – серьёзным тоном спрашиваю я.

– Что?

– Наши клятвы не равноценные.

– Мне и правда не жалко для тебя кокоса, Нейт, и ты больше не мелкий, – она смеется, переводя разговор в шутливое русло. Не разделив ее веселья, я, молча, протягиваю ей вновь наполненную кружку.

– Чувствую подвох, – забирая свой импровизированный бокал, подозрительно щурится Алисия. – Такой весь серьезный, словно это ты на год постарел, а не я. Признавайся, Каттан, в чем цель всей этой спецоперации?

– Тебе сегодня исполняется восемнадцать, мы не виделись целую вечность, и я хотел сделать этот день, точнее ночь особенной, – искренне отвечаю я. Она лучисто улыбается, и, протянув руку, убирает прядь волос с моего лба.

– У тебя получилось, Нейт. Я тронута. Правда, – ее пальцы задерживается на моей щеке и резко опускаются вниз. – За мой день рождения, – стукается свое кружкой о мою. – А за тебя. За самого лучшего моего друга.

Выпив вино, мы снова встречаемся взглядами. Ее – немного мутный, шальной. Мой – прямой и настойчивый.

– А, если я больше не хочу быть твоим другом, Ли?

– Почему? Я что-то не то сказала? – обескураженно хмурится девушка. Ее розовые губы манят, как магнитом. Вокруг ночь и звезды, песчаные барханы, шелест ветра, шепот пустыни и плеск воды, и никого, кроме нас.

– Я хочу целовать тебя… как в машине, – смело признаюсь я, подстёгиваемый горячащим кровь алкоголем и сумасшедшим желанием, от которого напрочь отказывают тормоза и темнеет в глазах.

– Так целуй! Чего ждешь? – смеется Алисия, запрокинув голову, и я пропадаю в бездонном омуте ее широких зрачков.

«Я смогу остановиться» , искушает внутренний голос, когда она тянет меня за футболку, доверчиво подставляя влажные от вина губы. И я целую их, целую до изнеможения, до полного сумасшествия и хриплых стонов.