Виктория Лукьянова - (Не) любовники

– Тогда расскажи, чем мы занимались, – наконец-то она перестала дрожать.

Жадно облизнула пересохшие губки, и Алекс потянулся к ее ротику. Накрыл поцелуем и не разрешил ей отступить. Прижал к широкой груди, и вершинки ее грудей уперлись в шероховатую ткань рубашки.

Он позволил ей привыкнуть к своему рту, помог преодолеть преграду. И вот его язык скользит по острым зубкам, вынуждая их разомкнуться. Прикосновение с ее языком зародило в теле жар, и он наслаждался тем, как девушка отвечала ему.

Она умела целоваться. Ловко орудовал язычком, то проникая в его рот, то позволяя обследовать себя. Но ему недостаточно поцелуев. Он жаждал большего.

Выпустив ее из объятий, он взглянул в лицо Таши и удивился, насколько сильно оно переменилось. Не было той болезненной бледности, сменившейся на розовые щечки, а в глазах пылал огонь.

Алекс знал, коснись сейчас ее между ног, он встретит там бурный отклик и влажное приветствие. Но нельзя торопиться. Не сегодня. Настанет день, когда он будет брать ее на пороге, как только за ними закроется дверь. Она будет стоять перед ним на коленях и жадно сосать, но не сегодня. Он научит свою любовницу всему, что так нравится ему. И ее временная амнезия поможет.

– Раздень меня, – мужчина улыбнулся и развел руки в стороны, предлагая Таше прикоснуться к нему.

Но она не торопилась исполнять его приказ. Сначала долго рассматривала ровный ряд из пуговок, перевела взгляд на штаны. Да, под тканью заметно выделялось его возбуждения. И Алекс готов был зарычать от затянувшейся паузы.

Таша не знала, как продолжить. Она стояла перед ним полностью обнаженной, а его тела боялась. Вдруг увидит то, что не понравится. Хотя, нет. Он идеален, да только Алексу не стоит об этом знать. Но она коснулась верхней пуговки. Одна за другой и рубашка полностью расстегнута. Края разведены и обнаженная грудь с темными волосками, скрывающимися за поясом брюк.

– А теперь на колени, – хитрый прищур мужчины напугал девушку.

– Такого точно не было, – она поняла, на что намекал он.

Но мужчина покачал головой.

– Было, и еще как, – улыбнулся и коснулся ее плеча, помогая сесть перед ним на пол.

Таша не верила в то, что сейчас происходило. Она знала, что такое минет, но никогда не была любительницей оральных ласк. Димка все время пытался оказаться у нее между ног, да только его слюнявые вылизывания больше раздражали Ташу, чем приносили удовольствия. Но она всегда, когда жениху удавалось ее уговорить, изображала удовлетворение, наигранно постанывая. А Димке кажется было все равно, хорошо ей или нет. Потому что после подобного он требовал, чтобы она поработала ротиком.

Вставал перед ней и тыкался своим членов в рот. Она действительно пыталась, даже пару раз посмотрела порно, втайне от жениха, чтобы понять, что же она делала не так. Но ей было противно. То ли от того, что там он был волосат, чудовищно волосат, то ли оттого, что пренебрегал гигиеной. Но Таша боялась ему говорить об этом. Задеть мужское эго, значит обидеть сильно. А потом вымаливать прощение. Она не хотела скандалов. Поэтому послушно открывала рот, старалась не дышать. Но однажды Димка перешел границы. Он был немного навеселе после пары бутылочек пива, и как только Таша встала перед ним на колени и открыла рот, он стал толкаться в нее, яростно хлестать по щекам и рычать от удовольствия. И кончил в рот, хотя она запрещала ему это делать.

В тот вечер Ташу стошнило. Она сбежала, бросив жениха в комнате, закрылась в ванной и рыдала попеременно с позывами рвоты. После она не позволяла в их отношениях оральных ласк.

Поэтому и не верила Алексу, что в первый же день их знакомства она занималась с ним подобным. Но ее возмущением было проигнорировано.

– Давай, расстегни ширинку, – потребовал мужчина и посмотрел на нее.

Она сделала глубокий вдох и не уловила ничего. Запах чистый, приятный. После душа. Возможно, все пройдет не так мерзко.

Она потянулась к ширинке, аккуратно расстегнула ее. Под брюками белье, которое она тоже стянула вместе со штанами.

Что же, ей некуда было отступать. Особенно после того, как перед ее лицом показалась крупная алая головка члена. Тяжелый ствол, освобожденный от плена одежды, гордо вздымался.

Таша проглотила вставший в горле ком и чуть не расхохоталась. Алекс отличался от ее бывшего жениха, единственного мужчины, с которым она спала. Вроде такой же мужчина, но совершенно другой. И он не торопился, позволяя ей свыкнуться с мыслью и самой прикоснуться к члену.