Игорь Руденко - О чем не перестают говорить мужчины. Сборник рассказов

– Смотри, какая у меня грудь! – словно ребенок радовалась Элина, лаская упругую девичью грудь. – А попа? Попа! Красивая, правда?

Я не знал, что ей ответить. Мое сердце учащенно билось, кровь прилила к лицу и не только к нему.

– Давай с тобой потанцуем, иди скорей ко мне! – крикнула она.

– Я не хочу, мне нравится просто сидеть и любоваться тобой. Танцуй!

И она танцевала! Да так, что у меня от возбуждения начало стучать в висках. Ее молодое гибкое тело своей пластикой напоминало мне то кошку, то змею, оно и ластилось и извивалось, открывая моему взору самые потаенные свои ложбинки и волнующие изгибы.

– А я еще вот так могу, смотри! – Элина повернулась спиной, слегка нагнулась и расставила пошире ноги. – Скажи, как возбуждает!

Неужели это все для меня? Для одного меня? Пожалуй, это слишком! Нет, это не приватный танец в стриптиз баре, где девушка холодно и равнодушно делает свою работу. Это похоже больше на концерт любимой группы, когда у самой сцены ты каждой клеткой ощущаешь сумасшедший драйв, или на камерный театр, где в шаге от тебя актеры не играют, а живут – безумно, страстно, или на близость, которую отчаянно хотел и вдруг добился…

Элина продолжала танцевать, кружилась и смеялась, но внезапно, потеряв равновесие, начала падать, увлекая за собой стойку с цветами. Та накренилась, и один за другим цветочные горшки посыпались на пол. Нижние каким-то чудом не разбились, но самый верхний раскололся надвое, засыпав пол землей.

В испуге она отпрянула от стойки и виновато поглядела на меня.

– Я все сейчас уберу, правда. Где у тебя веник, совок? Ты только не волнуйся, – залепетала Элина, собирая землю руками и засыпая ее в уцелевшие горшки.

– Оставь, не надо! Я утром уберу все сам.

– Ты на меня не сердишься? – продолжая грести руками землю, спросила она.

– Если не прекратишь, рассержусь, – пригрозил я и за руку потащил ее в ванную.

Второй раз за ночь пришлось мне отмывать Элину, но теперь заниматься этим было… приятней, что ли? Какое-то новое чувство, неведомое ранее, возникло у меня по отношению к этой девушке, такой беззащитной, немного неуклюжей и, кажется, не очень-то счастливой.

Возвращаясь в гостиную, Элина заметила в одной из комнат старое немецкое пианино.

– Почему ты не сказал, что здесь есть инструмент?

– Да, есть… а что?

– Я окончила музыкальную школу по классу фортепиано, ты разве не знал?

– Вообще-то нет…

– А можно сыграть? У тебя ноты есть?

– Сыграй конечно! Вот только ноты вряд ли найду… попробуй что-нибудь по памяти, – предложил я, но тут же пожалел об этом. Может быть, Элина и окончила музыкальную школу, но спьяну и среди ночи ей… не слишком удалось очаровать меня своей игрой.

– Пойдем в гостиную. Уже довольно поздно, ты можешь разбудить соседей. Сыграешь как-нибудь в другой раз, ладно?

– Ладно, веди…

Вся нагая, как булгаковская Маргарита, она встала, подала мне руку и, пошатываясь от усталости, пошла в гостиную. И вдруг бросилась ко мне на шею и громко разрыдалась:

– Другого раза больше не будет, как ты не можешь этого понять?! Никогда!

Я понимал это гораздо лучше, чем она. Попробовал ее утешить, прижал к груди, стал целовать куда-то в длинные растрепанные волосы.

Немного успокоившись, она посмотрела мне в глаза и, всхлипывая, тихо спросила:

– Ты меня совсем не хочешь?

Я не нашелся, что ответить.

– Значит, я приезжала зря…

Я налил ей еще мартини, а в свой бокал плеснул коньяка.

– Кто он?

– Спортсмен, футболист…

– Да, тяжелый случай. И что теперь?

– Теперь? Через несколько часов я стану женой этого человека, которого, может быть, совсем…– она не договорила и снова расплакалась, уткнувшись мне в плечо. – Ты даже не представляешь! Мне придется уехать отсюда, бросить своих родителей, друзей, наш город – всё! И это навсегда! Представляешь, навсегда!

Чтобы унять истерику, я крепко обнял ее и поцеловал в губы…

Когда приехало такси, на улице уже светало.

Да, изнурительным выдался девичник… Интересно, он у всех такой, или это ей так повезло? В наше время подобных мероприятий не устраивали, может быть, и к лучшему.

– Прощай, Элина… счастья тебе.

Я открыл дверцу автомобиля и помог ей сесть.

– Прощай, Гоша, – сказала она и тихо добавила: – Другого раза больше не будет…

* * *

Прошло два года. Жизнь текла своим чередом, коммерция кое-как продвигалась, давая нам возможность время от времени «щупать курочек». И вот сидим мы снова в сауне, потягиваем пиво и ждем девиц.