Тиффани Райз - Дэниел. Часть вторая

- Как её зовут?

Дэниел напрягся, но не стал спешить с ответом, а нашёл свою рубашку и натянул через голову.

- Кого?

- Девушку в твоих глазах.

Вздохнув, Дэниел присел на край кровати. Ирина повыше устроилась на подушке, даже не удосужившись прикрыть простынёй грудь. Бесстыдница. Изумительное качество в женщине.

- Что-то я не видел у себя в глазах никакой девушки.

Ирина подняла руку и пробежалась по его давно не стриженным волосам.

- Твоя бабушка была полькой, моя - цыганкой. Я гляжу в суть вещей. И я вижу девушку в твоих глазах. Как её зовут?

Ответь он на вопрос, и ни к чему хорошему это не приведёт. Однако Ирина отдавалась ему, ничего не тая. Было честно ответить ей той же открытостью.

- Элеонор.

Глаза Ирины расширились от удивления.

- Не может быть... его Элеонор?

Дэниел мрачно хохотнул. Его Элеонор.

- Так и есть. Знаешь её?

Ирина кивнула:

- Конечно, знаю. Кто же не знает Белую Королеву?

- Белая королева? Так вот как вы, сабмиссивы, называете её за спиной?

Ирина пожала плечами:

- Или в лицо. Она от этого лишь смеётся. Она от всего смеётся. Хозяин заставляет её носить белый ошейник, да вы и сами знаете. Наподобие его воротничка. И она всегда ходит только в белом.

- Про белое я понимаю. Но она обычная саба, а не королева.

- А вы уверены, что мы говорим об одном и том же человеке? - улыбнувшись, спросила Ирина.

Дэниелу пришлось признать, что в её словах есть зерно истины. В своё время Элеонор стала для него откровением. Ещё никогда он не встречал такой женщины. Жену он любил с диким, собственническим чувством, от которого порой перехватывало дух. Но он знал Мэгги, как облупленную, лучше, чем себя самого. Элеонор же оказалась чем-то совершенно иным. После смерти жены он жил, словно в коме, и Элеонор его разбудила. Стала его блицкригом. Прикажи она ему пасть на колени и поклоняться, будто богине, он бы повиновался.

- Что ж, пожалуй, она выглядит гораздо более устрашающей, чем обычная саба.

- Эта девушка вовсе не саба, - выскальзывая из-под простыней, сказала Ирина.

Дэниел от удивления вытаращился на Ирину. Она взяла со спинки стула свою одежду и начала одеваться.

- Что ты имеешь в виду?

- Есть сабмиссивы... а есть люди, которые лишь ведут себя, как они. Элеонор из последних. Мне попадались садисты, куда менее устрашающие, чем она. Эта девушка либо доминант в отрицании, либо свитч.

Дэниел мысленно вернулся в ту единственную неделю с Элеонор. Он приказывал, и она подчинялась... а потом порой смеялась в лицо. Даже насмехалась, что по сравнению с ним, с её настоящим хозяином, Дэниел не страшнее крольчонка. В её глазах отражались гнев, желание, голод, веселье, но никогда страх. Ни разу. И ни разу он не видел, чтобы она хоть немного боялась.

- Не может быть. Ни один доминант в мире не способен сыграть сабмиссива так хорошо.

- Вот как? - спросила Ирина, затягивая на поясе ремнём свою чёрную блузу. - А что , по-твоему , я только что сделала?

Ирина обулась и выжидательно посмотрела на него. Дэниел не находил слов.

- Ты не можешь быть...

Ирина с такой снисходительностью похлопала его по щеке, что все сомнения в её статусе доминанта сразу же испарились.

- Не могу? - она достала из крошечной сумочки визитку и протянула ему. Чисто чёрный фон, серебряный шрифт, единственное слово Ирина и последующий телефонный номер, деловой номер Кингсли. Такие визитки только с именем и номером телефона были у всех домов и сабов, работающих на Кингсли - у домов чёрные с серебряным тиснением, у сабов белые с чёрным. - Позвони мне. В следующий раз я заставлю тебя умолять о сексе.

Она пошла прочь.

- В шахматах... - начал было Дэниел, припоминая правила игры, в которую не играл уже много лет.

- Да? - Ирина повернулась.

- В шахматах королева могущественнее короля.

- Это сказал ты, не я, - лукаво улыбнувшись, ответила Ирина.

И чмокнув его на прощание удалилась. Дэниел стоял посреди комнаты и глазел на дверь. Наконец, более-менее придя в себя, он обулся и вышел в коридор. Кингли он нашёл в одном из кресел в стиле Честерфилд, которыми был загромождён длинный коридор. Хозяин дома сидел с самокруткой в руке, затем, выпустив колечко дыма, поймал его на палец.

- Хитро, - сказал Дэниел.

- Без хитрости я ничто, mon ami.

Скрестив руки на груди, Дэниел прислонился к дверному косяку.

- Ты же вроде пытался бросить? - он кивнул на сигарету.

- Я пытаюсь... только не очень сильно. - Кингсли загасил сигарету и встал. - Ну как, понравился завтрак?