Маковеев Иннокентий - Мишель

– Это длинная история. Какой будешь чай?

– А какой есть?

– Эрл Грэй.

– Давай.

– Тебе сколько кубиков сахара?

– Три.

Мы садимся за стол. Жан протягивает мне кружку с напитком и начинает рассказывать.

Руны – это форпосты Генезии с военными производствами, госпиталями и лабораториями. Они строились для осуществления блицкрига, позволяли быстро лечить раненых и перегруппировывать войска. Ещё в них выращивались генно-модифицированные культуры. Учёными после войны было установлено, что солдат Генезии в старости ждал бы рак из-за употребления продуктов, произведённых в Рунах, а их потомки страдали бы хроническими заболеваниями. Получается, что после победы население Генезии не сумело бы построить совершенное общество, обещанное Генетиком.

Армии «Центр» союзников в ходе наступления удалось оттеснить войска Генезии к Западной Руне. Но проводить решающий штурм было крайне рискованно. Армия понесла большие потери, провизия оставалась только захваченная – вредная, ощущалась острая нехватка боеприпасов. Подмога не успевала подойти, а передышку врагу давать было нельзя. Поэтому командование армии «Центр» союзников приняло решение взять Руну во что бы то ни стало. Партизанское движение во время войны практически отсутствовало – армия Генезии не оставляла позади себя людей, способных на сопротивление. Все здания проверялись сенсорами, жители сгонялись в концентрационные лагеря, где обращались в «Пешеходов». Только в деревнях и дальних селениях образовывались небольшие отряды партизан. Один такой отряд пробился к армии «Центр» союзников накануне штурма. Партизаны доставили экологически чистые продукты и натуральное мясо животных. У армии «Центр» союзников были только генно-модифицированная провизия Генезии. На солдат она действовала губительно. Пища придавала сил, но при этом сильно изнашивала органы. В период войны множество человек заболели онкологическими заболеваниями, развившимися после употребления еды Генезии, которую саркастически называли «Пищей Богов». Партизаны отдали полезные продукты ударным отрядам армии «Центр» союзников, а сами взяли себе генно-модифицированные. Лара Леман дочь командира партизан влюбилась в бойца ударного отряда. Чувства оказались взаимными. Боец просил Лару, чтобы она поела свою деревенскую еду и родила ему здоровых детей. А девушка сомневалась, будет ли светлое будущее, если боец не поест нормальной пищи и не сможет полноценно сражаться. Они спорили, какую еду кому есть. В конце концов, боец поддался уговорам Лары: она съела вредную пищу, а он здоровую. И они вместе легли спать. Ранним утром армия «Центр» союзников вступила в один из самых кровопролитных боёв всей войны. Солдаты союзников брали один рубеж обороны Генезии за другим. Натиск был отчаянный и бескомпромиссный. К ночи ценой сотен тысяч жизней армии «Центр» союзников удалось штурмовать Западную Руну. Большинство ударных отрядов погибли в ходе боёв. Уцелевших солдат тоже ждала смерть. В Руне находились бомбы, и войска Генезии, отступая, уничтожили павший форпост, чтобы технологии Генетика не оказались в руках союзников. От Руны осталась пустошь, укрытая пеплом. Поле битвы послужило коридором для прибывших с других континентов армий. Спустя два года цепь Рун, тянущаяся до Генезии, была уничтожена. Столицу государства Настоящий Эдем взорвал сам Генетик, обратив заодно и себя в пыль. Историки утверждают, что к тому времени он полностью обезумел.

– А что случилось с Ларой? – спрашиваю я.

– Неизвестно. Наверное, она оказалась в зоне поражения во время взрыва. Выжили только те, кто ушёл в тыл перед битвой. Они и поведали миру эту трагическую историю любви.

Я понимаю, что история Лары отчасти выдумана. Союзники при помощи пропаганды поднимали боевой дух в войсках.

Дальше Жан рассказывает о предпосылках к войне, о первых наступательных операциях Генезии, о концлагерях и «Пешеходах», об огромных потоках беженцев. Я почти не слушаю – настроения нет никакого.

– Ты голодна? – спрашивает Жан.

– Не особо. Дома перекушу.

– В принципе, основное я изложил.

– Да? – Я растерянно моргаю глазами. – Спасибо, что помог разобраться.

Я по-дружески обнимаю Жана. Он пробует прижаться ко мне, но моё тело этому противится.

– Побежала я, благодарю за чай.

– Может в следующий раз посмотрим фильм?

– Хорошо.

Перед тем, как закрыть дверь, Жан смотрит пристально мне в глаза, хочет что-то сказать, но не решается.