Софи Ли - Кастинг невест

– Может в ванной комнате есть все это? – пожимаю плечами я, понимая, что возможно тут и нет вовсе этой комнаты, но хочется хоть как-то поддержать огорченных девушек. Выглядят они не очень, лица и тела в синяках и ссадинах, волосы растрепаны и спутаны, к тому же уверена, что внутри каждая из кандидаток очень расстроена после знакомства с Артёмом, просто никто не хочет подавать вида.

Вероятно у каждой из нас есть своя причина закрыть глаза на все его очень явные недостатки.

– А я не поняла, нас что кормить не будут? – пытаясь натянуть джинсы, удивлённо спрашивает Ольга.

Лиза поднимается с кровати и начинает вертеть головой, оглядывая стены и потолок, вероятно желая найти камеру. Через немного она улыбается и идёт в сторону небольшого мигающего красного огонька, на который раньше никто и внимания не обратил.

– Уважаемый Сергей Петрович, будет ли в этом прекрасном месте ужин? – расплывшись в уже знакомой мне улыбке, громко спрашивает она, глядя в камеру.

Проходит примерно полчаса, и девушки начинают уже откровенно и громко возмущаться от того, что их морят голодом, а мне честно не до еды. Вряд ли мне кусок полез бы в горло, я скучаю по родителям, переживаю как они там, помирились или разругались ещё сильнее?! Когда я уезжала из дома, они не разговаривали и даже не смотрели в сторону друг друга. Главное, чтобы мама и папа не совершили непоправимую ошибку, поддавшись стрессу и сложившейся сложной ситуации. Ещё я боюсь завтрашнего дня, потому что не знаю, чего ожидать, зачем нас вообще привезли именно сюда?! Ведь если за нами никто не наблюдает, то может произойти все что угодно.

Кормить нас так и не стали, Стелла даже порывалась самостоятельно пойти на поиски еды, но нам ведь не разрешали выходить из комнаты, поэтому она так и не решается , особенно после напутственных слов Карины.

Голод скоро уходит на второй план, когда всем уже реально хочется в туалет.

Это уже слишком, над нами просто издеваются, как над подопытными крысами!

Девушки ходят из угла в угол, толкаясь друг с другом и приплясывая.

– Ещё немного и я сделаю это прямо тут! – стонет Ольга и ещё раз жалобно смотрит в сторону камеры.

– Всё, хватит. – выдыхаю я и быстро направляюсь к двери.

К такому унижению я не готова. Внутри все непривычно кипит от злости и хочется прямо сейчас сказать парочку «ласковых» этому Артёму Анатольевичу.

Нас привели в комнату быстро, не дав даже осмотреться, единственное, что я успела понять, это то, что мы располагаемся в небольшом домике, возможно это даже был раньше какой-то сарай или амбар.

Выхожу на улицу и глубоко вдыхаю, запуская в лёгкие приятный свежий воздух. Уже темно и становится слегка прохладно, несмотря на середину июля.

Пахнет свежескошенной травой, цветами, но этот запах в зависимости от порывов ветра забивает аромат навоза и ещё чего-то кислого и неприятного.

Оглядываюсь в поисках здания дома самой фермы, ведь там по-любому должна быть ванная комната со всеми нужными удобствами. Горит всего лишь один тусклый фонарь , освещая лишь наш домик и небольшую территорию рядом. Выбора нет, как и сил терпеть, поэтому я выдыхаю, утешая себя мыслями, что этого моего позора никто никогда не увидит, а я даже под угрозой смерти не признаюсь, и шагаю в темноту.

Звуки живой природы окутывают меня, заставляя тело покрыться гусиной кожей, мне даже кажется , что где-то неподалёку воют волки. Невероятно хочется домой под надёжное крыло родителей.

– Браво! Я уж думал вы все готовы обделаться ради бабла! – слышу за спиной мужской голос, когда начинаю застегивать ширинку на джинсах.

Кровь в жилах застывает от страха и стыда одновременно. Первая мысль броситься со всех ног обратно в домик, но ноги перестают меня слушаться и словно врастают в землю.

– Кто здесь? – вглядываясь в темноту, спрашиваю я, чувствуя, что уже готова потерять сознание от калейдоскопа испытываемых эмоций.

– Меня зовут Максим. Можно просто Макс. Я сын хозяина фермы, живу и работаю здесь. – отвечает незнакомец и наконец выходит на свет фонаря.

Я даже открываю рот от удивления, не ожидая увидеть в подобном месте ТАКОГО мужчину. На вид не больше тридцати, коротко стриженые русые волосы, глаза, как мне кажется , темно-синие, но при подобном освещении я могу и ошибаться. Высокий, в меру накаченный, грязная потрепанная рубашка расстёгнута, открывая вид на широкую покрытую волосками грудь и стальные кубики пресса на животе, разделённые пополам тонкой дорожкой из волос, которая уходит вниз, прямо за резинку его широких одетых на бедрах штанов.