Надежда Жирохова - Грех

– И где же мы навоз возьмём, скажи мне, а?

Мне становится смешно, как только я представляю его, перепачканного в навозе.

– Фуу, жуть, нет, Ева, нужно что-то ещё. Такое, что бы он десять раз подумал прежде, чем причинить мне вред.

– Так, что еще, – она поднимается с дивана и проходится по комнате, внимательно оглядывая все, что попадается ей под руку. Берет в руки фотографию, где мы с Дианой совсем дети, и с ухмылкой замирает, посреди комнаты.

– Слушай, может твоя сестра? Смотри какая она красотка, влюбит его в себя, а затем бросит. Она же постоянно так делает. Говорят, что даже, какой-то, сын депутата, бегал за ней целый месяц.

Почему-то ее слова больно колют в самое сердце. Как только представляю Клима и свою сестру, по телу пробегают жалящие иглы.

– Нет, исключено. Диану мы в это впутывать не будем.

– Ну не будем и не будем, я просто предложила, а это у тебя что? – Она поворачивается ко мне, сжимая в руках баллончик с краской.

– Это тетя Тамара, попросила купить. Ей нужно что-то разукрасить на даче.

– Тетя Тамара подождет! Быстро собирайся у меня идея, по дороге все расскажу.

Мы подъезжаем к Тупику, и я паркуюсь в самом темном углу, старясь остаться незамеченной.

– Это плохая идея, Ева. Что если он заметит нас? – Произношу с дрожью в голосе, но подругу, кажется, не остановить.

– Не попадемся, не переживай. Сейчас начнется бой, и на нас даже никто внимания не обратит.

Мы выбираемся из машины, и я смотрю на кричащую толпу. Замечаю Диану вместе с Настей, в окружении каких-то парней.

– Диана здесь, – говорю Еве, которая осматривает ближайшие автомобили, – вот он, смотри.

– Кто? Ева, ты меня пугаешь.

– Автомобиль его, я прикрываю тебя, пока ты разукрашиваешь его тачку. Только у тебя будет всего пять минут.

– Я не смогу, – произношу я, чувствуя, как мои ноги трясутся.

– Сможешь, если что, я рядом.

Смотрю, как подруга прячется в кустах, и через какое-то время подает мне знак, что бы я начинала. Сжимаю с силой баллон и пытаюсь успокоиться. Пять минут Дана, у тебя всего лишь пять минут. Вывожу большими буквами «ЛОХ» прямо на лобовом стекле, и улыбка расползается на моем лице. Я израсходовала всю краску, какие только ругательства не красовались сейчас на его ржавой колымаге. Кажется, я выплеснула на ней всю свою злость. Когда все было сделано, я бегу в сторону Евы и практически залетаю в кусты, больно расцарапав руку.

– Тихо, тихо, – она зажимает мне рот рукой, – ты чуть не попалась, он идет сюда.

Я кажется не дышу. Мои глаза невольно натыкаются на Клима. В данную минуту он продвигается к машине, на ходу стаскивая с себя мокрую футболку. Я не знаю, куда деть глаза, даже на минуту забываю о своём бесшабашном поступке. Точеный торс, мускулистые руки и низко сидящие спортивки, заставляют меня резко втянуть ртом кислород.

Он замирает на месте, и я вижу лишь его напряженную спину.

– Сука, – хрипит он, сжимая кулаки, и я ненароком отступаю назад, цепляясь за какую-то корягу, с визгом лечу в кусты.

Сердце отплясывает чечетку, и я, цепляюсь за какую-то ветку, поднимаясь на ноги. Смотрю на притихшую Еву, она усиленно жестикулирует, пытаясь что-то мне сказать и стираю кровь со своего колена.

– Выходи, я знаю, что ты здесь, – слышу я разъярённый голос Клима.

Поморщившись, ругаю себя мысленно на чем свет стоит.

– Ева уходи, я сама с ним разберусь, – шепчу притихшей подруге и поправив задравшуюся кофту иду на свет.

Он явно взбешён и настроен на расправу. Смотрю на его голый торс и усиленно вздымающуюся грудь и понимаю, что я его разозлила не на шутку.

Не имею ни малейшего понятия что делать и что говорить, поэтому просто молчу, стараясь не выказать страха. Что у него на уме я не знаю, но сейчас чертовски его боюсь.

– Я знаю, что это сделала ты, можешь даже не отрицать, – чеканит он, двигаясь в мою сторону. По инерции отступаю назад, но он одним рывком преодолевает разделяющее нас расстояние и больно хватает меня за руку.

– Отпусти, сумасшедший, – выкрикиваю я. Запястье опоясано огнём, но он не спешит ослабить хватку. Я кручу головой уже готовая закричать и позвать кого-то на помощь, но рёв толпы и все внимание молодежи обращено совсем не нас.

Его ноздри раздуваются, кажется, ещё немного и из глаз Клима посыплются искры, до такой степени он разъярён.

– Ты разукрасила мою машину. – Лицо Клима в миллиметрах от моего. Он сверкает своим глазами и мне на секунду, кажется, что это не человек, а разъярённый зверь.