Анна Гале: Личный менталист для серого волка

– Послушайте, я – менталист, а не танцовщица, – возмутилась я. – Моя задача – считывать эмоции посетителей, а для этого не нужна фактурная фигура. Я не собираюсь тут никого завлекать.

– Ладно, садись, – охранник с ухмылкой кивнул в сторону столиков. – Проинструктирую.

– Может, я всё же дождусь мистера Норса?

Старик хоть пошлых предложений не делал, только заявился пьяным в академию на распределение и потребовал прислать ему менталиста для работы.

Словно в ответ на мои мысли откуда-то из глубины клуба, видимо, со стороны служебных помещений, донёсся недвусмысленный женский стон. Я сморгнула. Это ещё что?

– Сказал же, танцовщицу пробует, – хмыкнул охранник, поймав мой ошарашенный взгляд. – Похоже, горячая штучка.

Кровь прилила к щекам. Даже издали до меня долетали отголоски сильных сексуальных эмоций.

Охранник решительно схватил меня под руку и повёл к ближайшему столику. Я с трудом сдерживалась, чтобы не вырываться. Поссориться с охранником в первый же вечер – не лучшее начало для работы.

– Меня Вилли зовут, – сообщил парень, подталкивая меня к мягкому стулу. – Значит так, Элена, у нас здесь ночной клуб, один из самых известных в городе. И весь персонал должен соответствующе выглядеть. Переодеться ты уже не успеешь, – с неудовольствием заметил он, – так что я попрошу девчонок выдать тебе что-нибудь из нормальных шмоток. Наверняка у них в гримерке найдётся что-то твоего размера.

Нормальных шмоток?! Боюсь представить дресс-код этого заведения! Я пришла в джинсах и футболке, а тут, оказывается, нужно демонстрировать красоты фигуры.

– Менталист не должен привлекать к себе внимания, – выпалила я. – Это как охранник… Только незаметный.

– А ты думаешь, на тебя в таком виде не обратят внимания? – хохотнул Вилли. – Ты будешь очень сильно выделяться на общем фоне.

– Думаю, меня могут принять за посетительницу, – я нервно потёрла руки. – Вообще-то я умею быть незаметной.

О да, быть незаметной – мой главный дар! За это не ставят оценок в академии, он не считается важным, но для меня умение стать незаметной всегда было бесценно. Как ещё я смогла бы выжить и сохранить рассудок в приюте для найденышей неизвестного происхождения, а потом – и в академии? Я была для всех серой мышкой, которую переставали замечать через несколько секунд после её появления. И самое лучшее, что у меня получалось, – это щит, за которым прятались не только мои эмоции, но и я сама. За годы в приюте и в университете я ни разу не ловила на себе похотливого взгляда сокурсника-оборотня или какого-нибудь сластолюбивого профессора.

Я, на всякий случай, проверила щит. Он был на месте. Только не похоже, чтобы мой щит хоть как-то действовал на сидящего напротив Вилли. Мускулистый парень продолжал источать эмоции, связанные с чисто мужским интересом. И относился этот интерес, к сожалению, именно ко мне. Больше вокруг никого не было.

Стоны вдалеке усилились, переходя в визги. Я тяжело вздохнула. А ведь клуб ещё закрыт. Что же здесь будет твориться ночью?

– Незаметной, говоришь? – скептически повторил за мной Вилли. – Ладно, посмотрим. Постоишь сегодня рядом со мной у входа. Будешь сканировать эмоции приходящих посетителей. Если что-то покажется подозрительным – сообщишь. Ни в коем случае ни во что не вмешиваешься, понятно?

Я кивнула. Мне и в голову не пришло бы вмешаться в напряженную ситуацию в сомнительном заведении. Да это и не моя обязанность, с проблемным клиентами пусть разбирается охрана.

– Твоя задача – выделять всё, что не относится к предвкушению удовольствия, к возбуждению и к сексу, – деловито объяснял Вилли. – Особое внимание надо уделять напряжению, агрессии, тревоге и равнодушию.

– Равнодушию-то зачем? – не поняла я.

– Золотце, сюда приходят повеселиться, посмотреть зажигательную программу, познакомиться с горячей девчонкой или договориться за отдельную плату с одной из танцовщиц, уединиться в каком-нибудь кабинете, – он неопределённо махнул рукой в сторону каких-то кабинок, закрытых бордовыми занавесками. – Так что равнодушие выглядит ещё подозрительнее, чем тревога или агрессия. Неуверенный клиент может переживать, например, что не найдёт себе партнёршу, а агрессия может быть проявлением садистских наклонностей. Сюда заглядывают любители садо-мазо, – пояснил Вилли в ответ на мой непонимающий взгляд. – Они мирно и по согласию договариваются между собой, но приглядывать за ними, на всякий случай, все равно нужно – чтобы не слишком увлекались. А вот равнодушие в этом клубе – очень тревожный звоночек. В общем, сегодня ты осматриваешься, пробуешь поработать, а завтра с утра разговариваешь с мистером Норсом и выясняешь с ним, в какой одежде тебе ходить и как именно работать в зале. Какой у тебя, кстати, выпускной балл?