Маргарита Резник - Женщины – не единороги

Я всегда была на порядок нелепее своих самых продвинутых сверстников.

Чуть хуже наряды, короче волосы, полный живот, сутулость, бледная кожа, синие мешки вокруг глаз, курносая, часто болеющая.

Нет, я не была страшненькая. И у меня находились свои фанаты, даже девочки. Я просто считала себя недостаточно красивой для тех, кто нравился мне.

Знаете, что все это значит?

А то, что все дети – это те же взрослые, только запертые в маленьких телах и вынужденные ждать, пока организм окрепнет, чтобы делать то, что положено взрослому человеку.

Итак, если бы родители научились давать своим детям возможность ощущать себя взрослыми, то мы бы увидели не инфантильных школьников и студентов, которые даже в двадцать шесть не способны брать за себя ответственность (и уж тем более за кого-то еще), а гениальных подростков, экстерном закончивших школу и уже создающих новые изобретения, произведения искусства и другие полезные обществу вещи.

Если бы мое детское желание нравиться лучшим мальчишкам уже тогда не было подавлено, если бы тогда этот вопрос был решен, я думаю, смогла бы спокойно перекинуться на любимую писательскую стезю, не запариваясь больше никогда о проблемах с внешностью.

Однако, неразрешенный вопрос с самодостаточностью, висел надо мной все последующие двадцать лет, пока все-таки я не добилась желаемого.

Родители должны вселять уверенность в своих детей касаемо внешности. Они должны помогать увидеть в себе того, кем ребенок себя считает. Каждый ребенок изначально считает себя успешным красивым умным супергероем, а не маленьким пухлым какающим иждивенцем.

Не будет никакой мании величия, если вы позволите своему чаду считать себя взрослым и классным. Не надо внушать ему, что он лучше других, пусть все дети будут классными и способными.

Не будет никаких оргий, если вы позволите девочкам считать себя роковыми красотками. Можно объяснять правила приличия и учить самозащите, а не уверять ее в том, что она всего лишь пукающий забавный ребенок.

Мама, дорогая, если ты читаешь эту книгу, то прошу, не обижайся. Дело не в тебе, я уверена, что и тебя воспитывали также. Многих других женщин по всему миру так воспитывают. Так принято. То ли потому что мы боимся педофилов, то ли из-за служб соцзащиты, но мы стараемся как можно дольше обманывать своих пухлых иждивенцев, что они дети и нечего им играть во взрослые игры.

Может стоит что-то поменять? Как считаете?

«Мастурбация – это грех»

Поднимите руку те, кто ни разу этого не делал.

А теперь поднимите руку те, кто постеснялся ее поднять. Ого, нас много.

Я не буду выступать ни за ни против этого мероприятия, просто обсудим это и расскажу свой пример.

Мастурбация бывает разной. Она как и секс, бывает с извращениями и без. Защитники выпустить пар говорят про то, как полезно иногда заняться сексом с собой, особенно если у тебя нет кавалера, а в приличном обществе спать с первым попавшимся парнем не принято.

Противники порнографий, особенно с пограничными почти противозаконными развлечениями в кадре, ратуют за сублимацию, и умоляют не заниматься онанизмом, изгоняют дьявола, стыдят или просвещают о вреде такого деяния.

Малакия, рукоблудие, мастурбация все это до сих пор находится под моральным запретом. Об этом не принято говорить даже в очень продвинутом обществе.

Парада за мастурбацию я еще не видела. ЛГБТ сообщества постоянно устраивают массовые выступления в свою защиту и пропаганду толерантности. Но я не видела женщин, даже феминисток, которые вышли бы с пикетом в защиту онанизма.

Года в три я обнаружила удивительное ощущение внизу живота при мысли об интимной близости с симпатичным мне человеком. Я еще ничего не знала о половых органах, но в моем теле возник импульс, который требовал выхода.

Голова, сердце и низ живота зациклились на одном образе.

Не понимая ситуацию, я попробовала непривычное для себя действие – сжать мышцы бедер и представить образ того человека.

Да, вы правильно поняли, моя первая мастурбация состоялась в три года.

Следующая уже в школе, я боялась повторять то, за что взрослые могли бы меня отругать.

У моего отца в шкафу были видеокассеты эротического и порнографического содержания, которые в дальнейшем я использовала для получения удовольствия.

Это неописуемый восторг, но это и боль от того, что я делаю что-то неприличное и скрываю от других.

Тогда я еще не знала, что это делают все.

Я еще не понимала, что даже самый святой человек, на самом деле никто иной, как ханжа.