Анна Евдо - ИЦА

– Девятая квартира, – новая знакомая наблюдала, как Аня пристёгивает к ошейнику поводок.

Спустя полчаса Аня привела Бимку, отказалась от чая и предложила его хозяйке брать пса с собой на прогулку каждое утро.

Незаметно Надежда Ивановна превратилась в бабу Надю, Бимка заливался заранее радостным лаем, лишь стоило Ане замаячить на горизонте. Надежда Ивановна жила одна, в силу возраста и здоровья далеко никуда не ходила. Аня с Василисой по очереди начали покупать для неё продукты, ходить в аптеку, помогать по дому. Она поила их чаем, кормила вкуснейшими кружевными блинами и рассказывала истории из своей жизни.

Однажды, незадолго до нового года, старушка попросила пройтись с девочками в парке. Оделась и тщательно убрала волосы под берет.

– Баба Надя, берет у вас красивый, – заметила Аня.

– Подарок моего покойного мужа, – женщина закрыла дверь и взяла Аню под руку. – На нём раньше вышивка была, сложный цветочный узор. Одним цветом, но на тон темнее основного материала. Только, увы, время не щадит ни вещи, ни людей. Я полностью счистила старые нитки, чтобы не уродовали мой любимый головной убор.

Несколько вечеров Аня делала наброски и подбирала нити. Василиса подсовывала ей бутерброды и наблюдала, как порхает в её пальцах тонкая иголка, а на кусочке полотна появляются замысловатые выпуклые мелкие бутончики и переплетения листочков. Наконец, картинка сложилась.

В субботу Аня выгуляла Бимку, привела его домой и втихушку забрала берет Надежды Ивановны. Вечером её попроведала Вася. Девушки выдохнули с облегчением, что пропажа не была обнаружена. В воскресенье Аня принесла из парка несколько сосновых веточек. Девушки упаковали обновлённый берет в подарочную коробку, купили воздушный зефир и отправились поздравлять Надежду Ивановну с наступающими праздниками, на которые обе собирались разъехаться по домам.

За круглым столом, под запах хвои, мандаринов и душистого чая, Василиса получила поварскую книгу в твёрдом переплёте, Ане достался альбом для эскизов с набором карандашей. Девчонки замерли, пока Надежда Ивановна открывала свою коробочку. На её лице промелькнуло удивление. Женщина оглянулась в сторону коридора, взглянула на подружек. Осторожно расправила свой берет и, ахнув, прижала ладонь к губам. Она проводила дрожащими пальцами по красиво нанесённому узору и смаргивала крупные слёзы, которые тут же заполняли глубокие морщинки вокруг глаз. Вася всхлипнула следом.

– Великолепная вышивка, – она посмотрела в наполнившиеся слезами глаза Ани. – У тебя дар, Аннушка.

Аня уехала утром тридцать первого декабря. Решила встретить Новый год и побыть в родном посёлке три дня. У отца жить претило самой, да и получить недвусмысленный от ворот поворот тоже. Другое дело остаться там летом, обустроиться на сеннике и не пересекаться ни с кем из дома. Обременять своим долгим проживанием Марь-Михалну, хотя та будет рада, а Алла переберётся спать к ней под бок, тоже не хотелось.

Новый год встретили впятером. Через час заглянул Васька, честно уделивший время и внимание родителям в саму полночь. Погода установилась морозная и безветренная. Аня с Васей ушли прогуляться. Она притихла и целенаправленно повела его к дому своего отца.

– Ань, зачем? – придержал её за локоть Вася.

– Нужно. Дело одно закончить, – высвободила руку из его ладони.

Она попросила Ваську подождать снаружи. Вся подтянулась и без стука зашла внутрь. Мачеха убирала посуду, отец в полудрёме смотрел телевизор. Аня не стала разуваться, подошла и положила на край стола деньги.

– Ты давал на обратный билет. Не пригодятся. Я не вернусь.

На следующий день, как малые дети, извалянные в снегу, с раскрасневшимися щеками и сорванными от криков голосами, Анька, Васька, Димка и Алка накатались с обрыва по специально залитому склону, уходящему далеко по ледяной глади реки. Аня набродилась с Васькой по лесу. Зашли к нему на чай, но она чувствовала, что его мать её не привечает. Сначала считала девчонку недостойной парой своему сыну, потом сердилась на неё за его переживания. Он никогда не рассказывал, но Аня ощущала затылком, что её вынужденно терпят, и старалась не усугублять. Они улизнули в мастерскую, где девушка наводила порядок под усмешки Васьки. По зиме не рискнули выводить мотоциклы. Кусачий холод захватывал дух не меньше неуёмного чувства свободы и полёта.

Аня передохнула, напиталась домашним теплом, проверила, хотя сама себе боялась признаться, что дружба с Васькой никуда не делась, и вернулась в город. В общаге было непривычно тихо. Всего несколько человек осталось по разным не разглашаемым причинам. Аня много спала, навещала бабу Надю, изучала подаренное Василисой пособие по вышиванию и заполняла свой новый альбом возникающими идеями.