Наталия Кузьмина Азъ - Время Инстинктов

Со временем, Гавриилу стало всё сложнее готовиться к занятиям, находясь в одной комнате с малышами. Сосредоточиться было невероятно тяжело, а про сон, вообще лучше не вспоминать. На счастье, студенты летом разъехались по домам, и целых три комнаты оказались в распоряжении молодых родителей. Гавр, подал запрос на имя директора школы, об увеличении жилплощади и ждал ответа.

На подмогу, в качестве любящей бабули, с радостью приходила Ирис. Если бы не она, то ни Злата, ни Гавр, не имели бы возможности справляться с детьми. Благодаря Ирис, они могли хотя бы высыпаться. Пока Злата кормила одного, Ирис занимала вторую. Затем Ирис шла гулять с сытым младенцем, Златка кормила следующего. Покормив, Злата выносила Ирис второго, вместе они гуляли ещё какое-то время, потом Злата забрав первого уносила его в дом, и ждала возвращения Ирис с малышкой. Такая круговерть длилась пока малышам не исполнилось пять месяцев. Они повзрослели, выросли, научились играть и заниматься друг другом. Не особенно стремясь к контактам с другими людьми, они болезненно реагировали на разлуку. С пяти месяцев, их стали прикармливать, жизнь стала гораздо проще и разлучать их теперь не приходилось. К тому же, с ними стало можно договориться, отвлечь. Очень живо они реагировали на пение Златы и на сказки бабушки Ирис, постепенно успокаиваясь, расслабляясь и засыпая.

Вновь наступила осень. Однажды, в один из сентябрьских дней, оставив детей с бабушкой, в послеобеденное время, Злата пошла на базар, прикупить кое каких продуктов и несколько отрезов материи. Необходимо было сшить новую одежду малышам, обновки себе и Ирис, да пара рубах для Гавра, не помешает. Казённый мундир, выданный ему в том году, был ещё справен, но рубашка совсем истрепалась. Чтобы не бросалось в глаза, нужно было купить ткань, подобную той, из которой была прежняя рубаха и носить так, словно это одна и та же вещь, дабы не взбрело в голову «добрым людям» что учитель зажиточный кулак, а не пролетариат. Хватит кулачества в жизни Гавра. Хотя понятно, эта черта была у него в крови. Он привык трудиться, чтобы иметь желаемое. Ничто и никогда, не доставалось ему задарма.

Прикупив всё нужное, Злата направилась домой, но тут, увидела цыганскую девочку, лет двух с небольшим. Девчуля, молча сидела на обочине, рядом с кучей конских лепёх и грызла яблоко.

Ребёнок, коляска, девчоночка, сказка.

Конфетка, качелька и с кремом печенька.

Кокетка, с помадой, а в сумке – расчёска.

Коса на затылке, на выпуск – причёска.

И бальное платье, на выпускном.

И вот уже в ВУЗ, отнесла ты диплом.

Уроки, зачёты, любовь и признанья.

А за поворотом, ждёт новый экзамен.

Я верю, ты сможешь… Я знаю, ты станешь…

В замужестве ты, от других не отстанешь.

Родится девчонка, а может мальчишка

И будешь ты им читать на ночь те книжки,

Которые мама тебе прочитала,

С которыми ты, вот такая вот стала.

Кузьмина Наталия АЗЪ

– Дубри дин, где твоя дае?

Дае, мама по-цыгански. Девочка проигнорировала вопрос, словно не расслышала. Она смотрела мимо Златы, куда-то вдаль.

– Как твоё имя? – Спросила Злата по-цыгански?

Почуяв родную кровь и разобрав говор, она ответила:

– Рози, – и снова отвернулась.

Торговцы, стоявшие здесь с самого утра, сказали, что малышка здесь одна. Когда ранним утром они пришли, она уже здесь сидела. Кто-то дал ей яблоко.

– Авэн, пойдем со мной Рози.

Рози протянула к ней холодные, грязные ручонки. Злата вложила ей в руку свою юбку и сказала:

– Держись Бэнгори.

Так вместе, они вошли в тёплый и чистый дом, пахнущий хлебом и кашей.

Как только Ирис увидела этого чертёнка, именно так переводится – Бэнгори, она руками всплеснула, не в силах сказать ни слова.

– Это Рози. Думаю, она будет жить с нами, если мамка её не отыщется.

– Ты что Злата, тебе своих мало? Веди в милицию.

– Никто цыганку в милиции искать не станет. Объявится мать, отдам. Торгашки видели, что я её забрала.

– Сумасшедшая, – сказала Ирис.

– Поможешь искупать?

– А я могу отказаться?

– Можешь.

– Помогу, – сказала Ирис, вытирая слёзы.

Она никогда не думала, что прожив пол жизни в одиночестве, судьба наградит её семьёй, шумным домом и любящими внуками.

Когда Гавриил, после учительствования, вошёл в дом, то сначала не понял, что произошло. Ирис встретила его гневным взглядом, удалившись внутрь квартиры. Малыши визжали, как всегда будучи заняты друг другом, а Злата вывела из комнаты, кудрявую малявку, жавшуюся к её юбкам, как котёнок.