Виктория Падалица - Майкл Норват. Том 1

– Застенчивый Майк… – продолжала она, будто пыталась успокоить тот огонь стыда, что разожгла во мне. – Тебе идет флер невинности, парень! Ты куда? – удивилась Елена.

– Ухожу. Пока! – я быстро спустился с крыши, напоследок не взглянув на ту, которая меня поцеловала.

Мне стыдно стало. Теперь Елена знает о моем большом секрете. О том, что я девственник. И да, черт возьми, никогда прежде не целовался! Не с кем было, да и не горел желанием! Не понимаю эти ласки «губы в губы». Есть куда более интересные занятия, чем перегонять слюни из одного рта в другой. С другой стороны, хотят целоваться и делают это те, кто влюблен. Значит, я влюблен? Ведь я хочу целоваться. Брось, Норват! Это всего лишь застой! Не дано тебе любить! Вот чпокнешь кого-нибудь, та любовь быстро выветрится.

Да, вечер испорчен. Но я все равно счастлив! Первый поцелуй получил все-таки! И запомнил аромат Елены. Совсем другой. Не такой, как у Персика. Елена пахнет молоком. Теплым, парным. Медовым. Похоже, я скоро стану сладкоежкой!

***

Будильник нарушил сон. Будильник?!

Я продрал глаза и в смятении уселся на кровать. Посмотрел на часы, потом на тумбочку. Нахмурился. И завтрака нет! Где ж Персик? Проспала, что ли?

– Персик! Ты куда пропала? – я резво спустился в холл.

– Она приболела, господин… – служанка отца, показавшись из столовой, подошла ко мне и отвесила поклон. А затем отвела взгляд.

Я заподозрил неладное. Неужели Персик сбежала? Или что сделала с собой с горя?

– Чем, спрашиваю? – не пойму той причины, но мне вдруг стало интересно, куда запропастился мой карамельный Персик!

– Сын! Доброе утро! – отец спускался по лестнице. Кажется, он в хорошем настроении. Не похоже на него… – Сегодня у тебя законный выходной! Оставайся дома и отдыхай от шахты! Заслужил, горжусь! Пользуйся моментом!

– Спасибо. – краем глаза заметил Персика. Та подошла к лестнице. Покорно глазела на меня. Лицо, красное от слез, быстро приобретало привычный цвет, но печальные глаза выдавали то плачевное настроение. Недолго разглядывая меня, Персик прошмыгнула по коридору второго этажа.

– Не сомневайся, отец! Буду спать целый день напролет!

Отец похлопал меня по плечу и с загадочной улыбкой направился к парадной двери.

– Сегодня вернусь поздно!

Отец редко жалел меня. Заставлял трудиться до изнеможения, чтобы на другое не оставалось ни времени, ни сил. Обжегся сам когда-то, несколько лет назад, теперь желал отгородить меня от той же опасности. Своими способами, но старался не допустить, чтобы я пошел по его «несчастливым любовным стопам». Я не признавал отца, как главного. Он слаб, а потому и деспотировал. Я чувствовал эту слабость и знал, что я сильнее. Теперь уже ни к чему собирать его привычки и вкладывать в себя. Я превзошел отца. Но лишь потому, что никогда не любил. Не страдал. Никто не предавал меня. В том и заключалось преимущество.

Отец похоронил в себе любовь к матери. Потому и потерял собственный интерес к жизни. Пресный. Надоевший. Никакой! Однако, почему-то не выбросил ту любовь.

Мне же было отведено вовсе не то будущее. И никогда не суждено было понять, почему кто-то страдает от любви. Отец стремился сделать из меня машину безо всяких человеческих чувств и эмоций. Проявлял небывалую жестокость, чтобы выдрессировать мой нрав и выскоблить нужные ему манеры. Чтобы закалить толком несформировавшийся характер. Чтобы никто и никогда не смог разбить мне сердца. Шахта и антрацит – вот моя любовь. Верная и единственная.

Вижу, сейчас отцу не хватает разрядки. Вновь вспоминал мать. Забыться ему нужно. Да, пропустить по стаканчику, завлечь какую-нибудь пассию на вечер. Таков он, мой отец. И, скорее всего, таким буду я. Только никогда не женюсь, в отличие от него! И детей не заведу. Буду жить свободой.

– Ясно! Счастливого дня! – я, пожав отцу руку, направился к лестнице.

***

Долгожданный выходной! Я лежал на кровати и таращился в телевизор, безрадостно переключая каналы. Скучные передачи. Делать нечего. И как раз в тот заветный день, когда мне выдали отдых!

Персик протиснулась в приоткрытую дверь спальни. Молча подошла к кровати. Я заметил служанку боковым зрением, но не подал виду. Она залезла на меня верхом, заслонив собой экран телевизора. И стала раздеваться.

– Что на тебя нашло, Персик? – поведение служанки не на шутку удивило меня.

– Моя обязанность – сделать господину приятное!

– Тебя подменили, что ли?! А ну-ка слезай!

Персик продолжала обнажаться, невзирая на мой приказ.