Olga Greenwell - Валерьянка для кота

Мужчина какое-то время продолжал стоять, затем медленно шагнул из лифта. Тяжело передвигаясь, словно к ногам были привязаны неподъемные гири, он прошёл к двери квартиры, минуя застывшую в шоке Ксению. Девушка смотрела ему вслед, прижав ладони ко рту, затем нерешительно вошла в приоткрытую дверь. Молодой человек сидел на стуле в прихожей. Лицо погрузил в ладони.

– Мишенька, что с тобой? – Ксения присела перед ним, принюхалась, но запаха алкоголя не учуяла. – Что-то случилось?

– Случилось? – он отнял руки от лица, вымученно посмотрел на невесту, наморщив лоб. – Нет, все нормально. – Резко встал. – Извини, я опоздал. Я только переоденусь, и поедем к маме.

Быстрой походкой прошел в ванную комнату, по дороге прихватив сухую одежду.

В недоумении, Ксения уставилась на закрывшуюся за Михаилом дверь. Просто так: опоздал, задержался, едем к маме – это все, что он может сказать? Они вместе уже больше двух лет, бывало всякое: ссорились, не понимали друг друга, дулись по несколько дней, но сегодня… Вся эта ситуация была из ряда вон выходящей, неожиданной и странной. Мишка мог быль разным – холодным, но вежливым, порой грубоватым, но только на совсем короткое время и, как правило, обращал все это в шутку. Он умел держать свои эмоции и дурное настроение под контролем.

Мужчина вышел из душа уже одетым в джинсы и майку, чуть посвежевший, но по-прежнему с потухшим взглядом и вялыми движениями. Ксения подошла к нему, обхватила за шею, прижалась щекой к его щеке.

– Я люблю тебя. – Михаил только кивнул, даже не сделав попытку обнять девушку. – Твоя мама уже заждалась… – защебетала, стараясь растопить лёд. Сама подхватила сумки. Даже в лифте – Ксения видела в отражении большого зеркала – они смотрелись странно: Девушка с сумками в обеих руках и мужчина, безвольно прислонившийся к стене.

Вера Павловна была недовольна, но умело скрыла это. Прошло уже три часа, как сын с невестой должны были к ней явиться. Быстро подхватила сумки с закусками, которые ей передала Ксения.

– Мишенька, ну что ж вы так долго? – затараторила громко, чтобы сын слышал из кухни. – У меня телефон чуть не сгорел. Стол накрыт, сыр уж вспотел, пришлось пленочкой накрыть, колбаса запарилась. Уж заждались. Да и соседка моя Нинка хотела зайти поздравить. Тетя Галя уж обзвонилась. Эй, ты где? Миш?

Женщина обернулась, нахмурилась, наткнувшись на растерянный взгляд Ксении, стоявшей в дверях.

– Давайте я вам помогу, – девушка подхватила хрустальную салатницу.

Стол в гостиной был накрыт накрахмаленной белой скатертью, посередине стояла ваза с белыми розами, несколько салатов, тарелки с нарезкой. Ксения огляделась. Мишка сидел в самом дальнем углу в кресле. Голова его была опущена. Да что ж с ним творится?

Девушка подошла, присела перед ним на колени:

– Тебе нездоровится?

– Все нормально, Ксю.

– Это из-за меня?

– Я же сказал, все в порядке.

Ксения обхватила лицо мужчины ладонями.

– Посмотри на меня, Мишечка, пожалуйста. Это из-за помолвки? – она закусила губу. – Ты просто передумал. Да? Ты жалеешь об этом?

Михаил резко отодвинул девушку от себя, встал с кресла:

– Да отстаньте вы все от меня! Не жалею я ни о чем, не жалею, поняла? – В глазах девушки застыли слезы. – И мам, – крикнул в кухню. – Не надо никаких тетей Галей и соседок. Поедим и пойдём, ок?

Вера Павловна вышла из кухни, всплеснула руками. Удивлённо посмотрела на Ксению и снова перевела взгляд на сына.

– Ну хорошо, сынок, как скажешь.

Молча сели за стол, Вера Павловна пыталась произнести тост, но он получился какой-то скомканный. Ксения сидела, опустив лицо ближе к тарелке, расстроенная и пыталась скрыть слезы. Праздника не получилось. За всех пыталась говорить мать Михаила – сын молчал, ел мало и налегал на спиртное.

Ночью Ксения проснулась от того, что Мишка метался в кровати, стонал громко, с надрывом. Она вскочила, включила ночник на прикроватной тумбочке. Лицо мужчины было искажённо, какое-то злое, зубы сжаты.

– Миша, Миш… – она потрясла его за плечо. – Проснись же!

Он неожиданно впился пальцами в ее обнаженные плечи, глаза по-прежнему были закрыты. Уткнулся лицом в ямочку над ключицами. Ксения обхватила мужчину за шею обеими руками, притянула его голову к груди.

– Мишенька, я здесь. Ну что ты? Просыпайся, это просто плохой сон.

Его губы скользнули по шее вниз, до груди. Жадно, словно изголодавшись, втянул сосок. Девушка почувствовала, как в живот ей упёрся его отвердевший орган. Слегка сдвинулась, чтобы поудобнее лечь, но Михаил неожиданно перевернул ее, резко притянул к себе за ягодицы и быстро вошёл внутрь. Ксения ойкнула – она совершенно не была готова к этому. Он продолжал сжимать ее грудь, дергая за соски. Ксения закусила губу от боли – ничего, она потерпит, лишь бы он был доволен. Он входил в неё на всю глубину, быстро и сильно, проталкиваясь, словно ему не терпелось пробить все преграды. Ксения чувствовала, как внутри начинает все гореть от такого натиска, но продолжала стонать, притворяясь, что получает удовольствие – пусть думает, что ей безумно нравится.