София Кульбицкая - Во мраке ощущений. Герцогство Венниратское - книга II

– Как я попал сюда? – выдавил он.

Адамур сочувственно улыбнулась.

– Вы совсем замерзали, когда мои люди нашли вас. Счастье, что они успели вовремя. Ну разве так можно – в такую скверную погоду гулять так далеко от дома?..

Её лицо выражало искреннюю материнскую укоризну. Пиорок под одеялом изо всех сил сжимал кулаки, чтобы не поверить ей и не поддаться.

– А мой конь? – грозно спросил он, но госпожу Адамур, как видно, это не напугало:

– Не беспокойтесь, о нём позаботятся мои люди. Его ясли полны доброго овса. Кстати…

Она с беспокойством окинула взглядом прикроватный столик:

– Вы сами так ничего и не поели. Не бойтесь. У меня нет привычки травить моих гостей.

– Я не голоден, – храбро солгал Пиорок. Адамур нахмурилась:

– У вас просто шок, мой друг. Вы не можете не быть голодны, ведь вы ничего не ели со вчерашнего дня. Ну-ка, дайте-ка…

Она взяла со стола двузубую вилку – новомодную роскошь, о которой Пиорок доселе только слышал, но своими глазами увидал в первый раз, – наколола на неё кусочек паштета и поднесла к плотно сомкнутым губам гостя:

– Ну, откройте же ротик. Вот так. Ну, этот кусочек за меня. Ам! Молодец. А теперь ещё кусочек…

К своему стыду и унижению, Пиорок ощутил, что на его глаза вновь наворачиваются слёзы. Даже когда он был младенцем, с ним так не возились.

– Перестаньте, перестаньте! – крикнул он, отталкивая заботливую руку с вилкой. – Неужели вы не видите? Мне больно!

Но Адамур не поняла его, вернее, поняла по-своему:

– Это просто голодные спазмы, мой друг. Не бойтесь, лёгкий ужин вам не повредит…

Но Пиорок уже не мог проглотить ни кусочка, даже если бы очень захотел. Слёзы, горькие и жгучие, хлынули наружу, он трясся всем телом, икая и захлебываясь рыданиями. – Шок, шок, – сочувственно шептала Адамур, гладя его по плечу. – Конечно, легко ли – побывать в такой передряге…

Наконец, Пиорок обессилел. Отплакавшись, он чувствовал в душе странную пустоту и безразличие. Зато теперь-то на него и напал зверский голод, которому он больше не мог противиться. Не заботясь уже ни об этикете, ни о достоинстве, он обеими руками придвинул к себе блюдо – и с рычанием набросился на закуски, так и не прибегнув к помощи серебряного двузубца.

– Вот так-то лучше, – одобрила Адамур. – Угощайтесь, мой друг. Отдыхайте. А чуть позже человек принесёт вам вашу одежду…

На сей раз Пиорок не заставил себя упрашивать. Оказавшись, наконец, в одиночестве, он не успокоился, пока не уничтожил всё, что было на блюде. Утолив голод, он блаженно откинулся на подушки – и через минуту уже спал здоровым, крепким сном.

Когда он проснулся, было утро. Пронзительное февральское солнце освещало комнату, сочась сквозь голубоватое стекло довольно большого стрельчатого окна: ещё одна диковинка, которую Пиорок вчера на нервной почве даже не заметил.

Он сладко потянулся, захрустел суставами, чувствуя, как наливается новой силой сытое, отдохнувшее тело. С удовольствием окинул взглядом знакомый интерьер, радуясь, что всё это не было сном и он проснулся именно здесь.

Сегодня всё произошедшее виделось ему совсем в другом свете. Он и сам не понимал, с чего так разнюнился накануне. Очевидно, его спасительница была права и то был всего-навсего шок ослабленного организма, едва избежавшего гибели.

Меж тем, ведь с ним и впрямь случилось чудо! Настоящее чудо! Вот она, удача, сама идёт в руки – и теперь надо только не упустить её! Схватить и крепко-крепко держать!

Пиорок не сомневался, что половина успеха уже достигнута. В сущности, успехом было уже то, что он вообще сюда проник. Но было и кое-что другое. Он чем-то симпатичен этой удивительной женщине, это несомненно.

Понимал он, однако и то, что половина – ещё не целое. Эйфория первой удачи не мешала ему смотреть на вещи трезво.

Было бы самонадеянно и глупо строить из себя героя-любовника, – рассуждал он. Эта женщина, захоти она только, может запросто купить себе юного красавца любых кондиций – а то и сразу нескольких, по одному на день недели. Нет, он привлёк её явно чем-то другим. Этого «другого» и следует придерживаться.

Пиорок перебрал в голове всё, что знал об Адамур. Так же цинично он перебрал всё, что знал о себе. Уравнение сходилось идеально.

Конечно же, все инстинкты этой женщины пробудились при виде него, такого несчастного и жалкого, слабого и тщедушного, да ещё чуть было не замёрзшего до смерти. В сущности, она и впрямь подарила ему жизнь – и теперь не может не испытывать к нему подлинно материнского чувства. На этом и следует сыграть и ни в коем случае не выходить из роли.