Елена Найдорф - Аватар-2012

Иногда ночью Дарина просыпалась от того, что её ноги сами двигались по стене. А однажды во время «связи» ноги Дарины докрутились так, что её тело описало какой-то акробатический пируэт колесом, перевернувшись вокруг своей оси, и неизвестно как, оказавшись головой там, где раньше были её ноги.

Но и этим способы связи себя не исчерпали. Дарина каждый день писала Альберту сообщения в блокнотах, веря, что он их как-то может прочесть. Ведь у них связаны тела. Нужно положить блокнот на ногу и писать так, чтобы нога чувствовала прикосновение ручки. Это «усиливает передачу текста». Но можно обойтись и без этого. Утреннее сообщение начиналось со слов: «Доброе утро, Альберт,…» А вечернее заканчивалось словами: «Спокойной ночи». В общем Дарина в больнице была «не одна».

Дарина всегда беспокоилась за состояние Альберта и спрашивала его, как он себя чувствует, просила его не бояться и не волноваться в «своей больнице», слушаться врачей и пить таблетки. Это ей самой надо не бояться и пить таблетки и «слушаться» врачей. Состояние Альберта в её воображении – отражение её собственного состояния. Ведь Альберт здесь – часть её собственной души. Реально он очень далеко и никак с Дариной не разговаривает. Но она пока этого не понимает.

А раз её ноги – это его ноги, Дарина очень заботилась о своих ногах. По-настоящему сначала она всё время падала при ходьбе после того, как была без сознания и не ела неделю или больше. И потом ей было тяжело ходить. Её всё время шатало во все стороны. Она всё время падала. Очень больно падать на кафель в процедурной! Ноги разъезжались во все стороны. Дарина еле поднималась. И Дарина заново училась ходить, укрепляя ноги, как могла. Она постоянно делала зарядку для ног и рук, развивая мышцы, что помогло ей выстоять в драках и выжить. Она окрепла. Но продолжала тренировать ноги. Она поднимала их, скручивала и, наконец, стала двигаться, как балерина. Дарина могла стоя согнуть ногу и достать коленом до подбородка или коленом до противоположного уха, причём нога была склонена в сторону. И ещё Дарина всегда массировала свои ноги – она делала «приятно» Альберту. Она очень ласковая и заботливая. Только крыша у неё поехала. Но её крыша ещё восстановится.

Когда Дарина только пришла в постоянное сознание, её стали выпускать в коридор, где она слонялась. Дарине было очень скучно. Пару раз она пыталась сбежать через открывающуюся дверь отделения. Её ловили санитары, заламывали ей руку за спину и уводили в палату. Очень больно! Дарина вопила! Как-то она на бегу врезалась головой в стену – всё бывает.

И тут пришёл праздник. В коридоре с утра началось какое-то оживление, особенно у санитаров. Тут они объявляют: «Кто считает, что сегодня 12 марта, пойдут голосовать на выборы! У кого есть паспорт, стройся в колонну по 2 возле двери!» А кто не считает, что сегодня 12 марта, видимо, могут остаться в отделении. Дарина захотела принять участие во всеобщем веселии. Действительно это был день президентских выборов.

У Дарины паспорт имелся, спрятанный в шкафчик больницы, и её поставили в колонну, как формально вменяемую. Дарина краем уха услышала про голосование и тут же забыла об этом. Она очень обрадовалась, что куда-то пойдёт, прогуляется. Как ей надоел этот замкнутый коридор и запертая палата, где нечем дышать!

И вот двери открылись. Впереди идёт санитарка, а за ней толпа больных в цепочке по двое спускаются вниз по лестнице. Дарина вспомнила, что она вот также ходила на прогулку в детском саду. Ей стало очень весело – увидеть Новый Мир – лестницу! «Куда мы идём?» – подумала Дарина. Колонна спустилась до цокольного этажа и свернула влево. Все вошли в открытую дверь. Это был актовый зал с креслами и трибуной на сцене.

В зале уже сидели работники дурдома в халатах. Туда же сводили и больных из разных отделений. Дарина села в первый ряд. Но выборами ещё не пахло. Шло рабочее заседание врачей. На сцене стоял огромный динамик и микрофон. Слово взял главврач дурдома Кривошеин, которому Дарина потом свои «рецепты» стала посылать на 4 этаж. Он начал речь как-то так: «Давайте, коллеги, обсудим накопившиеся вопросы…» Это было всё, что Дарина поняла из его долгого выступления. Дальше он словно говорил не по-русски. Мозг Дарины был не готов к слушанию и пониманию всех этих серьёзных слов. И они звучали в её ушах непереводимым шумом. Но шум стоял реальный. Звук микрофона был ужасно громким, и у Дарины разболелась голова. Вроде Дарина слышит слова, но к концу фразы не может связать смысл услышанного. Очень тяжело! Так мозги, оставшиеся у неё, напряглись, закипели!