Марина Андреева - Феномен либидо

Гостеприимно раздвигаю колени. Всем своим существом сосредоточиваюсь на ощущениях там, внизу, где всё давно уже горит от желания, набухло, и жаждет куда большего, нежели позволяет мой господин.

Прикосновение к самому чувственному месту заставляет выгнуться, поддаваясь вперёд, навстречу… Всего лишь руке?!

Гад! Садист!

Но какой же умелый…

Его пальцы пробегают по трепещущим складочкам. Неспешно, дразня медлительностью, раздвигают их. Скользя по влажной гладкой коже, обводят холмик клитора, и я опять вцепляюсь руками в бедную простынь.

Ласки становятся всё сильнее, настойчивее.

Не сдерживаю стон, ощутив его губы и упругий горячий язык там, где недавно царили пальцы.

Немыслимо сладко! Но и этого мало, хочется ощутить себя заполненной. Чтобы горячая упругая плоть вбивалась в меня, доставая самых глубин, вырывая из глотки стоны, вынуждая кусать себе губы, вонзаться ногтями в исполосованную моими стараниями кожу на его плечах, спине…

Отстраняется, и я замираю в ожидании…

– Вставай! Подъем! Кто рано встаёт, тот…

Стон разочарования пронзает тишину комнаты. Забираюсь с головой под подушку, не желая слышать треклятые песенки, что поёт раздражающе бодрым голоском мой будильник. Выкинуть бы его, но рука не поднимается. Ведь этого пустозвона в дом когда-то притащил Юрий. В мой дом, уже четыре года как превратившийся в мемориал моей любви. Памятник былым отношениям.

– Вставай! Подъем… – доносилось даже сквозь толщу подушки.

Эх… Это был сон. Опять, всего лишь сон.

Юрий. Мечта юности, насмешкой судьбы ставшая сначала реальностью, а после выявления факта моей бесплодности – прошлым. Внезапно. Неотвратимо. Был рядом, вечером узнал о диагнозе, что-то говорил о том, что это не важно, всю ночь заставлял моё тело плавиться в его объятиях, вынуждая позабыть о всех горестях и печалях, а на утро ушёл на работу, и… Не вернулся.

Я долго ещё гадала что это было: с ним что-то случилось, или попросту сбежал? Не знаю ответа и до сих пор.

День сменялся днём, неделя неделей, шли месяцы, годы. Волнение сменялось обидой, обида – тоской.

Расставание казалось трагедией всей моей жизни. Именно благодаря ему я с головой погрузилась в работу, желая забыться и всё забыть.

Ведь я – учёный, а мы люди увлекающиеся. Мало кто знает о батрахологии – науке изучающей земноводных, а вернее – лягушек. Я о ней знаю пусть и не всё, но очень много. Она – всё что у меня есть: единственная верная любовь, подруга, семья, смысл жизни.

Вот так, прячась от жестокой реальности в стенах своей лаборатории, мне, Олесе Станиславовне Медник, удалось побороть бич человечества! Переступив через все достижения репродуктологов, я выявила у своих изучаемых отвечающий за фертильность фермент. Вцепилась в теорию с остервенением пираньи и пыталась разработать вакцину от бесплодия. Для себя ли? Не знаю. Скорее для других, тех, кто ещё не успел потерять счастье из-за проблем со здоровьем.

Открытие вызвало фурор. Комиссии приезжали одна за другой, бесконечная череда опытов, исследования на животных. Введение обнаруженного фермента в кровь подопытных половозрелых самок обезьян, страдавших бесплодием, привёл к мгновенному феноменальному результату: спустя уже несколько недель, те были беременны! Все семь особей! Для пущей уверенности, эксперимент повторили. На этот раз особей было пять. Все! Все, после вязки, оказались оплодотворены!

– Поздравляем, Олеся Станиславовна, – вещал глава нашего НИИ. – Это просто феноменально! Задача разработки вашего препарата, поставлена в число приоритетных. Собирается симпозиум. У нас на подготовку докладов и материала всего-навсего две недели. Вас безусловно ждёт премия. Возможно грант… Если проект не заберут… – уже тише добавил он.

Новость по-первости буквально окрылившая, тут же остудила мой пыл.

Заберут проект? Как? А как же я?

Нет, я уже не столь наивна, и знаю, что наиболее перспективное зачастую действительно “забирают” в пользу более именитых светил науки. Да, препарат доработают, но как же я?

Не как учёный, как женщина нуждающаяся в этом препарате.

Именно тогда, на эмоциях, я совершила глупость: в тайне от руководства испытала не до конца оттестированную вакцину на себе. Вот только “спариться" ни с кем так и не успела, для подтверждения успешности эксперимента. Да и не до того было в период подготовки к симпозиуму.

Одна беда, у разработанного мною препарата выявился побочный эффект: возобновляется не только фертильность (способность к деторождению), но и повышается либидо! Неослабевающее сексуальное желание лишает разума, не помогают никакие таблетки или инъекции. Меня неудержимо влечет ко всем, более или менее, привлекательным, а порой и не очень привлекательным, самцам.