Марианна Крамм - Твоя Мари

– Скажи, ты для чего это делаешь?

– Для тебя. Для того, чтобы ты поняла – нельзя постоянно самой все контролировать. Ты меня давишь, а должно быть наоборот. Ты нарушаешь все, что только в состоянии нарушить.

– Я не буду больше…

– Будешь, Маш, – говорит он почти ласково и треплет меня по волосам. – Будешь – потому что ты такая в принципе.

Олег возвращается в тот момент, когда я уже изнемогла от ожидания и ужаса.

– Не мог не ответить, это партнер мой из Китая, контракт горит, не проигнорируешь, – произносит он, оправдываясь, и внимательно смотрит мне в глаза: – Что, чем дольше ждешь, тем сильнее ужас?

Я мотаю головой, чувствуя, что от одного только его взгляда вся покрылась мурашками.

– Перестегни ей руки вперед, вверх зафиксируем, – говорит он Дэну.

Денис без разговоров перестегивает наручники, поднимает меня, фиксирует руки за наручники к веревке, переброшенной через блок в потолке, подтягивает так, что я едва касаюсь босоножками пола.

– И запомни – не вздумай не отвечать на мои вопросы. Попробуем… – Олег тянет меня за талию к себе, зажимает между пальцами сосок: – Какой цвет?

– Зеленый, – равнодушно говорю я, потому что мне реально не больно.

– А сейчас? – он сжимает так сильно, что на соске появляется кровь. Больно. Но не смертельно.

– Зеленый.

Олег убирает руку:

– А не красный?

– Нет, зеленый.

– В общем, я предупредил – если что, накажу. Дэн, ты участвуешь или смотришь?

На Дэна уже просто больно смотреть. Но он отыгрывает до победного:

– Участвую.

Зашибись, ребята, а мы так не договаривались! Но мяукнуть уже не успеваю – Олег чуть ослабляет веревку, так, чтобы я могла опереться на всю стопу, внимательно оглядывает наручники, которые въезжают в кожу запястий даже через перчатки. Краем глаза я вижу Дэна, он встряхивает плеть и смотрит на Олега.

– Я первый или ты?

– Смотри сам, – ухмыляется Олег. – Давай ты, только во всю силу не начинай…

Я про себя считаю удары – идиотская привычка, просто кошмар какой-то… пять… семь… девять… десять… все…

– Цвет? – рявкает над ухом Олег, я поднимаю голову:

– Зеленый…

– Продолжаем разговор.

Пять… шесть… больно…семь… господи, больно… десять… все…

– Цвет? Цвет, ну?

– Зе-зеленый…

– Еще раз спрашиваю.

– Зеленый… можно мне кляп…

Он смотрит на меня удивленно, глаза в прорези маски поблескивают.

– Дэн, кляп. Теперь на пальцах общаться будем. Один, два, три – поняла?

У Дэна ледяные руки, он касается моей щеки, ищет слезы. Я еще не плачу…

– Не трогай ее, просто кляп вставь – и отойди, – орет Олег.

Все, кричать не смогу, мычать противно… поехали по новой…пять… семь… справа больнее, там, где Олег работает… десять… Три пальца – зеленый… да не пялься ты на меня, три, три!!!

– Что – посильнее? Кивни, если согласна.

Киваю. Он обходит меня, показывает арапник – черт, от него останутся следы… Перевожу взгляд на его шорты – мать моя, да он готов уже… Однако…

– Отдохнула? Поехали.

Арапников в доме два… на сей раз не по десять ударов – по шесть, больше просто не вынести…сбиваюсь со счета…тихо – значит, все… Три пальца.

Снова… сбиваюсь, все путается в голове, зубы впиваются в кляп так, что я чувствую его вкус. Три пальца… Олег засовывает руку между моих ног – там скользко и горячо. Он доволен, кажется…

– Дальше?

Я чувствую, что если раньше он работал «с кисти», а потом «с локтя», то вот сейчас уже «с плеча», потому что очень больно… сейчас просто умру… с той стороны, где стоит Дэн, не так больно, но справа… как бы их попросить поменяться местами? Внезапно сознание уплывает, ничего не чувствую… Сколько это продолжается – не знаю, открываю глаза – кляпа нет, лежу на полу на животе, рядом валяется арапник и пустая бутылка из-под минералки. Руки свободны… дотягиваюсь до головы – она мокрая, как из-под душа. С трудом поворачиваюсь – Олег сидит в кресле, внимательно смотрит на меня. Денис курит у окна, разворачивается на мое шевеление:

– Ты спятила?

– Тихо, погоди! – останавливает Олег. – Я веду. Почему ты не дала знать, что тебе плохо?

Да не было мне плохо, просто раз – и вырубило. Молчу.

– Ты слышишь меня? – киваю. – Так почему ты меня ослушалась? Я должен наказать тебя. Встань и подойди сюда.

Встать не могу, к сожалению.

– Ну, ползи тогда, чего уж…

Подползаю, утыкаюсь лбом в его колени. Он за волосы поднимает голову:

– Ты нормальная вообще? Я для чего распинался почти тридцать минут? Чтобы потом вот это получить? У меня визжат, матерятся, плачут, умоляют – но в обморок не падают.