Марианна Крамм - Твоя Мари. Несвятая троица

Все было так хорошо целых полтора года. Полтора года, когда мы не встречались, не были рядом, не видели друг друга. У Дениса началась, наконец, другая жизнь. пусть не такая, как казалась бы нормальной мне, но – без меня зато. И он вроде даже был счастлив в этой своей новой жизни, где ему, наверное, позволяли делать все, чего он не мог делать со мной. И вот мы встречаемся – и все, конец, всему конец. Ему снова нужна я – не просто нужна, а необходима, и он с легкостью готов отказаться от той жизни, что успел построить, ради того, чтобы снова изводить себя и меня и знать, что ничего больше не будет. Меня возвращать не нужно – не надо было терять, вот что. И теперь все, что ни скажи, оно мимо. Я много лет живу совсем иной жизнью в Теме, и меня это полностью устраивает. Да, существует такое понятие, как память – мышечная, эмоциональная, обонятельная. Не хочу. Олег всю ночь обнимал меня, как будто чувствовал… Так противно – как будто я настолько без головы, что встану из постели, где у нас с ним только что все было, и пойду в другую – где ничего быть не может.

Повод для встречи – день рождения Севера, который отмечают по традиции на даче Дениса. Я весь день старалась не попадаться на глаза Денису, ходила за Олегом хвостом, и он, понимая причину, то и дело брал меня за руку, обнимал, притягивал к себе, просто садился рядом – делал все, чтобы я поняла, что он всегда рядом, всегда защитит. Денис, видя это, делался все мрачнее – ну, ему до сих пор трудно признать, что мое поле зрения сузилось до размеров, вмещающих лишь Олега. Мы вообще выглядим так, словно вокруг нас никого нет, все привыкли, а вот Денис так и напрягается.

Сегодня он почему-то один, без Леры, но мне даже это неинтересно. В кухне хозяйничают Ира с Леной, я туда даже не суюсь – с Ирой отношения напряженные, к чему обострять еще? Ленка в этом смысле попроще, и, будь она одна, мы бы нормально поладили. Но Ира… вот уж кто всем своим видом демонстрирует, как не рада меня видеть. Мне-то поровну, конечно. Ира не понимает, что своим поведением провоцирует только одно – я оказываюсь одна в мужской компании, где со мной общаются на равных, не то, что с ними. Я для них не нижняя, я для них просто женщина, с которой можно и поговорить о чем угодно, и о Теме не умалчивать. На месте отчаянно ревнующей Севера к любой юбке Иры я бы сделала все, чтобы занять меня на кухне. Но – нет, так нет.

Сегодня, к счастью, обходятся без экшенов, просто незатейливо пьют водку, что, конечно, нам с Олегом только на руку – ему не придется приглядывать за этой гоп-компанией, а мне – сидеть одной наверху в комнате, так как с некоторых пор чужие экшены вызывают у меня стойкое отвращение, и Олег не препятствует тому, чтобы я уходила и занималась своими делами на втором этаже. Ну, а раз никто не хочет сегодня крови и зрелищ, мы сможем уйти наверх вдвоем. Правда, есть вероятность, что у замочной скважины окажется Денис, но это не наши проблемы.

Воздух за городом свежий, чистый, и, надышавшись, я чувствую себя совершенно уставшей. Мы ложимся под теплое одеяло, Олег обнимает меня, развернув к себе спиной, устраивается на боку и дышит мне сзади в шею и волосы:

– У тебя вид совсем уставший, Мари…

Ну, еще бы… я не отошла толком от поездки, я все еще пью таблетки горстями и совершенно не имею возможности выходить из дома – чертова изоляция… Мы практически не видимся, Олег впервые позволил себе вот такую вольность, как эта поездка, потому что решил, что мне нужно на воздух. Он привозит мне продукты и ставит под дверь, общение перешло в разряд телефонного, он боится за меня – иммунитет ослаблен лечением. Я, как ни странно, вообще никак не думаю о возможности заразиться и заболеть, даже не знаю, почему. Наверное, если постоянно о чем-то думать, то оно и случится, так к чему испытывать судьбу? А за это время я успела так по нему соскучиться, что даже не представляю, как вообще с ума не сошла.

– Ну что, малыш, сделать пару вещей – или устала? – шепчет Олег мне в шею, и я чувствую, как сильно он уже меня хочет.

– Надеялся на отказ?

Он со смехом шлепает меня по ягодице, рывком переворачивает на спину и ложится сверху:

– Поцелуй меня.

Я высвобождаю зажатые его телом руки и, взяв в ладони его лицо, начинаю целовать. Мы, кстати, стали делать это довольно часто – вот так целоваться, хотя раньше почему-то избегали этого. Пока я целую его, руки Олега успевают стащить с меня белье. Я обхватываю ногами его спину, чуть подаюсь вверх…

За дверью – шорох, Олег закатывает глаза: