Дарьяна Калнаускене - Дневник разведчицы

Помню, они начали перезваниваться: "ты уже? А когда?". Но в чём там суть, не знаю, хотя любопытно. В итоге Альфред предложил Никасу посотрудничать, но для сына это не было новостью! Он умный человек и давно всё понял, а в умении понимать он почти мистик. Случилось это в октябре, в парке, где ларьки смотрели витринами, задраенными железом. Мы сидели за пыльным столиком среди стареющих деревьев. Земля остывала, кругом не было ни души, только жёлтая листва и глубокая синева неба. И Альфред говорит, мол, нормальный ты парень, нам такие нужны, и мама у тебя прекрасная. А Никас так деловито отвечает: "понимаю". Обещал подумать. Потом Альфред устроил его учителем в самую престижную школу Сильвина, и за это буду благодарна командиру всю жизнь. Впрочем, тут нет долгов, лишь простая человеческая признательность.

Про мою работу сын знает, но мы эти темы не трогаем, ведь и так всё ясно. Вечером позвонил извинился: занят, ужина не получится. Ночевать поехала домой. Саша вздохнул, но отпустил молча. Вижу, ему это не очень нравится. А дома муж стал нежным, как весенняя фиалка: бегает на цыпочках, даже салат сам приготовил. Рассказала, что не вышло ужина с Никасом, но Арумас вдруг загорелся: "завтра сделаем семейный ужин. Пусть Никас приезжает, я всё куплю на рынке". Что с ним стало? Не пойму.

Проснулась, муж на рынке. Напарила котлет. Сделала побольше, чтобы ещё Саше отвезти. Салон добросовестно прогуливаю: директор уехал, а срочных дел нет. Муж вернулся, но с продуктами притащил букет роз! Поцеловал в щечку: "ты же знаешь, что люблю тебя". Лет 10 не слышала этих слов от балтийца! Если с женщиной воевать, она способна уничтожить армию врагов, растерзать всё живое и не оставить камня на камне. Но букет способен её покорить и сломить, интересные мы создания. Поцеловала Арумаса тоже.

С русским договорились в 3 на площади Свободы. Мужу сказала, что еду на работу. Потом в автобусе прикидываю: обещала Саше подарить велосипед, но это дорого, евро 300. А дарить что-то надо, Альфред потом спросит. Без подарков работу не наладишь. Вспомнила: в апреле шеф отдал мне свои старые вещи. Я тогда их в пакет свалила, на работе в шкаф бросила. Надо бы Саше их померить.

Ходили с "Трубачёвым" в столовую, там остался советский зал, и меню почти из тех времен. Вокруг стояли пустые столы, и вышел откровенный разговор. Предыдущей ночью я всё думала, как быть. Придумала 2 варианта. Первый – я бросаю мужа, Саша – свою жену, и будем вместе. С деньгами решим: у обоих работа, плюс деньги от Альфреда. А если с немецким бизнесменом что-то выйдет, он тоже будет помогать. Второй вариант – постепенный: встречаться, дружить, любить, а там жизнь покажет.

Предложила варианты, Саша ухватился за первый: "нечего думать! Бросай мужа и уходи ко мне". Странный мужчина: ну не бывает так, неправильно это. Но он и сам неправильный. Может, завербовать хочет? Заскочили ко мне в салон, проверила электронную почту. Интернета в моём мобильнике нет, чтобы не взломали из-за границы. Интернет в мобильнике нам начальство не позволяет, а с ноутбуком проще, там всё можно.

Русский померил вещи Альфреда, взял его спортивные трусы. Но больше всего понравилась красная курточка. Только рукава короткие, Альфред-то парень невысокий. Я курточку прихватила с собой, дома пришью рукава от старого свитера, у нас в деревне так делали. Может, и будем жить вместе, но нужно, чтобы "Трубачёв" ревновал, как сказал командир. Схема-то обычная: ударит меня, вызову полицию, тут мы с Альфредом его и зацепим. Зато по-человечески – неприятно, если в семье меня будут дубасить. Зачем такие отношения?

Спросила Сашу, бил ли когда-нибудь женщин. Уставился ошарашенно и говорит, что в жизни пальцем не тронул. "Бить человека – тоже способ близости, но это уже зависимость, – объясняет с умным видом, будто профессор. – Ударил, и ты уже в её власти. А мне это не нужно". Почему так говорит? Догадывается о наших планах? Нет, это невозможно. Вдруг спрашивает: "а тебя мужчины били?". Есть в русском что-то сильное и небрежное. Застал врасплох, пустил энергетический луч, не могу сопротивляться. Во мне весёленькая егоза шевельнулась, внутри кнопочка щелкнула, я снова в параллельное измерение попала и, кажется, вижу сквозь стену: "да, один мужчина ударил". Саша понимающе кивнул. Из салона выходили, муж позвонил, зовёт на ужин. Я Саше так и объяснила: у нас семейная вечеринка, должна ехать.

Сижу в троллейбусе, на остановке пьяные ханыги, а у меня словно похмелье проходит. Играть в семью не нужно, ведь буду связана по рукам и ногам. А как же тогда остальные? Как с ними работать? Да и невозможно делать семью, зная, что всё равно расстанемся. Потом "Трубачёву" лишь больнее будет, а разве он такое заслужил? И ладно, было бы у него шикарное гнёздышко, но там выцветшие обои и старая плитка. Нет, работа есть работа, а мужчин и без него хватает. Отправила СМС: