Кристина Азимут - Сирена. Морская страсть

– М-м, какая прелесть, Дженни, – снова раздался низкий, бархатистый голос Дэниела. – Панталончики, да?

Девушка почувствовала, как вспыхнули жаром щёки от острого приступа смущения, и сдавленно пискнула, хватая ртом ставший густым, терпкий морской воздух. Колено Денни настойчиво раздвинуло её ноги, а руки скользнули по животу поверх тонкого батиста нижнего белья.

– Н-нет… Не надо… – вырвалось у неё жалобно, она слабо дёрнулась, но, конечно, никто её отпускать не собирался.

Очередной тихий смешок, и губы Дэниела прихватили мочку ушка, втянули, зубы чуть сжали, заставив охнуть в голос и зажмуриться от вспыхнувших перед глазами разноцветных точек. Ладони между тем подобрались к разрезу, соединённому лишь шёлковыми лентами… Пальцы Денни уверенно скользнули к самому сокровенному, раздвинув нежные складочки, и Дженни лишь слабо всхлипнула, ослеплённая нахлынувшими ощущениями, растерянная и дрожащая от острого приступа смущения. Это… слишком… Ох, господи!

– К тебе кто-нибудь прикасался {так}, милая? – вкрадчиво спросил Денни, и его пальцы мягко погладили влажные лепестки, скользнув дальше, глубже.

Дженни охнула в голос, запрокинув голову, слова протеста замерли на губах, и вместо них она выдохнула только одно:

– Н-нет…

Конечно, никто {там} до неё не дотрагивался, тем более вот так бесстыдно! И… это, оказывается, так сладко… Непристойно, откровенно, и сладко до замирающего сердца и тянущего ощущения внизу живота.

– М-м, а тебе нра-авится, Дженни, – жаркий шёпот обжигал шею, будоражил кровь, заставляя её приливать к чувствительному местечку, где так уверенно хозяйничали пальцы Дэниела. – Такая горячая, влажная, скользкая…

Она задрожала сильнее, от этих слов лицо вспыхнуло огнём, смущение лишь усилилось, оставляя на языке пряный привкус, а тело словно жило собственной жизнью, отзываясь на размеренные движения внизу. Оно послушно изогнулось, прижимаясь ближе к ласкающей руке, ноги уже сами раздвинулись, открывая доступ. Дженни, захваченная волнующими впечатлениями, сама не поняла, в какой момент её бёдра начали двигаться в такт, подстраиваясь под ритм и стараясь усилить удовольствие, окатывавшее волнами. Оставленная без внимания грудь налилась тяжестью, напряжённые соски болезненно вспыхивали каждый раз, как пальцы Денни задевали чувствительный бугорок. Дженни приходилось кусать губы, сдерживая рвавшийся с них тихий стон – это бы признало окончательное падение девушки…

Когда ладонь Денни накрыла её грудь, мягко помассировав, Дженни от неожиданности судорожно вздохнула, от новой порции ощущений она выгнулась, запрокинув голову. Пальцы мужчины обрисовали напряжённую вершинку, а потом сжали одновременно с очередным прикосновением к горячо пульсировавшей точке между нежными складочками. О-о-о, Дженни словно молния пронзила, по телу пронёсся огненный шквал, и она всё же не сдержала короткого возгласа. Мысли о том, что это неправильно, так не должно быть, и надо, надо остановить наглого соблазнителя, утонули в медовой патоке удовольствия, затопившего каждую клеточку. Внутри нарастало странное напряжение, оно причиняло неудобство, проснулся непонятный голод, смутное ожидание чего-то, чего очень хотелось получить…

Дженни плавилась от непристойных ласк, она перестала ощущать собственное тело, почти обмякнув в руках Денни, беспомощно откинув голову на его плечо. Сердце суматошно колотилось о рёбра, дыхание с хрипом вырывалось из приоткрытых губ, и прерывистые вздохи то и дело переходили в судорожные всхлипы или постанывания. Между ног всё горело, нежное местечко от каждого прикосновения вспыхивало огнём, заставляя бесстыдно подаваться вперёд, навстречу ласкающей руке. Бёдра девушки ритмично покачивались, усиливая горячие ощущения, растекавшиеся по телу огненными ручейками. А пальцы Денни скользили по откровенно мокрым складочкам, раздвигая их, нежно обводя набухший, жарко пульсировавший бугорок, мягко нажимая на него и тут же отпуская. Вторая рука продолжала играться с её грудью, то едва прикасаясь к твёрдой горошине соска, невесомо поглаживая, то чувствительно пощипывая, посылая острые иголочки боли, лишь усиливавшие пожар удовольствия. Дженни окончательно потерялась в эмоциях, захлёбываясь в них, погружаясь с головой и не желая задумываться о происходящем с ней.

Словно сквозь вату до неё донёсся довольный, мурлыкающий голос Денни:

– О да, моя хорошая, вот та-ак… Это называется возбуждение, ты ведь не хочешь, чтобы я остановился?