Елена Рейвен - Мой Темный повелитель

– Или шесть месяцев.

– Как это?

– Я не могу точно сказать, нужно поговорить с Давидом. Он лучше меня разбирается во всех этих легендах. И перемещениях в пространстве.

– Ты несешь чушь, Женя. Возможно, ты просто устала и бредишь.

– Правда? А ты тоже? Ты не в своем мире, ты чужая здесь.

– И как мне вернуться?

– Я, правда, не знаю, – от сожаления на лице девушки мне становится тошно.

– Но если я не из вашего мира, зачем меня везут к вашему королю?

– Чтобы убедить его, что ты не опасна.

– Серьёзно? Сейчас я прямо прокляну всех здешних жителей, и они превратятся в дементоров.

– Кто такие дементоры?

– Да так, фантастические монстры, которые высасывают из людей всё добро и радость.

– У нас есть и свои твари, в стене тьмы обитают чешуйры.

– А это что за чудища?

– Ужасные порождения тьмы, с огромными когтями, перепончатыми крыльями и острыми, как бритвы, зубами.

– Да, действительно, чудовища.

– Может, поешь, прежде чем спать ложиться?

– А долго нам ещё ехать?

– Нет, мы уже почти добрались до столицы. Сейчас мы в Блакире, осталось ещё день потратить на дорогу, и мы будем в Аль Гросе.

– Названия у вас презабавнейшие для городов.

– Ну, а у вас разве другие? – Женя доедает картошку и ножку курицы, а после отставляет тарелку.

– Да нет, есть, например, город под названием Огурцы.

– О! Почему его так назвали?

– Да кто его знает. Может, там были плантации этих огурцов. А, может, просто по пьяни решили, закусывая водку.

– А что такое водка?

– Это спиртной напиток, с очень большим градусом алкоголя…

Говорю и понимаю, что для незнающего человека мои слова звучат как абракадабра. Что уж мог сделать мой телефон. Кстати, о нем. Поднимаю глаза к лицу красавицы и спрашиваю в лоб:

– Женя, когда меня поймали, при мне был сотовый. Такая маленькая коробочка, издающая звуки.

– Её отправили с гонцом к королю, как доказательство твоей вины.

– Вот гадство!

– Если повезет, может, получится её потом забрать.

– Знаешь, – беру себе ногу куриную и откусываю кусок. – Мы могли бы подружиться, ты очень напоминаешь мою лучшую подругу Ирку, такая же… – в этот момент дверь слетает с петель и на пороге оказывается Иван.

– Собрались быстро и без вопросов и прыгайте в окна.

– Ты рехнулся, мы на втором этаже! Я не хочу переломать себе ноги или чего похуже.

– А умереть ты хочешь? Святые, сколько же с тобой проблем.

– Уж извините, я к вам не напрашивалась!

– Под окном сарай с сеном, ничего не переломаете. Давайте живо и бегите в лес, прихватив с собой лошадей. А я задержу этих уродов.

– Быстрее, Лена, – Женя уже умудрилась одеть на себя кафтан и пальто, такое же красное с синими нашивками. – Давай.

Хватаю своё пальто и высовываюсь из окна. До крыши сарая не меньше полутора метров. Но красотка в красном уже спрыгнула. И теперь кралась по деревянной крыше сарая.

– Да прыгай же ты, если хочешь жить! – Иван почти выталкивает меня из окна, так что я, не удержав равновесия, падаю и подворачиваю ногу.

– Ублюдок! – шиплю я, хромая по крыше к тому месту, где исчезла Женя. Нога пульсирует, но наступать на неё я могу.

– Шевелись, Лена.

Вижу внизу Женю верхом на своей кобыле, а рядом с ноги на ногу переминается Боня. Сверху уже раздаются выстрелы, и теперь мне не нужно повторять, чтобы шевелилась. Прыгаю вниз на спину коня, который не оседлан, и лишь уздечка у него перекинута через голову.

– Привет, хороший, увози меня отсюда далеко-далеко, – жеребец ржет, вставая на дыбы, и мне стоит огромных усилий удержаться у него на спине, а после Боня срывается вперед, находя тропинку между деревьев в лесу.

Я держусь за Женей, высматривая её красное пальто среди черноты ночи. Даже луны на небе не видно. Раздается выстрел, и Боня делает вираж влево, а когда я снова пытаюсь выровнять маршрут, девушка в красном уже скрывается за деревьями. Однако я слышу её крик, а потом наступает тишина. И в этой тишине оглушительным громом раздается выстрел возле моей головы. Висок обжигает, и я падаю с коня, ударившись ещё и головой. В одно мгновение мир перед глазами меркнет.

Последнее, что я успеваю услышать: топот копыт и ещё один раскат грома.

“Зачем меня качают, когда мне и так плохо?” – эта мысль появляется самая первая, после того, как чернота бессознания отступает. Голова прижимается к чему-то теплому и немного колючему, чувствую это щекой. А ещё мне хочется остаться так навсегда. Приоткрываю один глаз и вижу черный кафтан, без каких бы то ни было нашивок, что есть у Жени или Ивана. Можно принять моего спасителя за обычного работягу, если бы не дорогая шелковая рубашка, что виднеется в вороте кафтана. Поднимаю глаза и сперва натыкаюсь на подбородок. Волевой, но при этом с романтичной ямочкой посередине. В желании увидеть больше я, видимо, привлекаю внимание к себе, потому что мужчина, а это именно он, наклоняет голову ко мне.