Елена Рейвен - Воскрешение поцелуем

Для Тормента, раздавшийся стон был подобен ведру ледяной воды, вылитой на голову и одновременно выстрелу из пушки – глаза резко распахнулись, и он сорвался с места, скинув при этом девушку с себя. Тор не мог поверить, что дошло до этого. Пытался дышать через рот, чтоб немного успокоить свои легкие и сердце, мечтая, чтоб кто-нибудь, наконец, оторвал его дурацкую башку, которая продолжала выдавать эротические картины, одна жарче другой. Опустив взгляд на девушку, Тор похолодел. Она сидела в старой и пожухлой траве, свернувшись в комочек и зажмурив глаза, воротничок свитера уже пропитался алой кровью. О, боже! Какой же ты осёл, Тормент! Бесчувственное животное, вот ты кто. Должно быть, он ещё сильнее поранил её, когда скинул с себя, на что, кстати, сил уже хватило. Мужчина запустил руки в волосы, пытаясь выдернуть хоть часть, чтоб почувствовать боль и вернуться к реальности.

– Почему ты остановился так резко? – позвучал еле слышно вопрос. – Я думала, что тебе тоже хорошо…

Он обернулся к ней. Сидя на земле, и глядя снизу на него, она напоминала маленькую девочку, у которой отобрали конфетку. Но вот глаза горели совсем не по-детски, в этих зелёных них озерах пылала угасающая страсть женщины. Как он мог допустить такое? Как мог настолько забыться, чтобы едва не трахнуть её на этой сырой земле? Ответ прост. Он был чертовски голоден. Причем во всех смыслах этого слова, как оказалось.

– У тебя до сих пор идет кровь, – сказал он вместо ответа на вопрос. – Позволь помочь, я могу остановить её.

– Ну да, я заметила, что у тебя тут припрятана аптечка, «доктор Хаус».

Тормент поморщился от её слов, но не стал комментировать, понимая, что заслужил такую реплику.

– Нет, аптечки нет, но есть кое-что получше, – он подошел к ней ближе и присел на корточки.

– И что же это за чудесное лекарство? – Тор заметил, что девушка попыталась отстраниться от него подальше, и это вызвало вспышку раздражения. О! Ещё одна эмоция из прошлой жизни. Просто замечательно, он провел два месяца, как в коме, ничего не чувствуя, а эта девица, заставила его столько всего испытать за какие-то двадцать минут. Сегодня просто день чудес.

– Мой язык, – ответил он резче, чем собирался.

– Прошу прощения?! – девушка аж подавилась от возмущения. – Ничего не скажешь, очень оригинальный способ склеить девицу.

– Кровь продолжает течь из раны, и если ты не хочешь умереть от обескровливания, то позволишь мне помочь.

Конечно, он бы не позволил ей истечь кровью после того, как она спасла его, но немного надавить иногда полезно.

Девушка продолжала, молча смотреть, поджав губы и сузив глаза, и теперь напоминала кошку, которая раздумывает, стоит ли доверять ему или нет.

Пока она так сидела, Тор придвинулся ещё ближе, опять ощутив чудесный запах рождества, и, глядя ей в глаза, отодвинул свитер от места укуса. Девушка не шевельнулась, словно загипнотизированная его глазами. Он не стал растягивать «удовольствие» и, наклонившись, лизнул место укуса. Как только его язык коснулся нежной кожи девушки, она подпрыгнула там, где сидела, и словно очнувшись, откинула голову, открывая больше пространства для маневров. Только этого ему и надо было, Тор принялся вылизывать рану, которая действительно выглядела так, как будто он жевал шею несчастной спасительницы, запечатывая слюной.

Но внезапно характер движений изменился кардинально, и теперь не только язык, но и губы прикасались к шее девушки, то поднимаясь к подбородку, то опять спускаясь до самых ключиц. Она тихо вздохнула и откинулась назад, увлекая его за собой на траву. Легко уложив её на землю, Тормент навис над девушкой, глядя голодными горящими глазами на полные губы, и тут до него дошло, что он собрался заниматься сексом в лесу, на земле, с незнакомкой. До чего же докатился!

– Как тебя зовут? – спросил он, из последних сил удерживая желание в узде.

– Что?

– Я. Спросил. Как. Тебя. Зовут, – по словам проговорил он, продолжая пялиться на её губы.

– Эм… Элен, – выдохнула девушка.

– Замечательное имя, – пробормотал Тор и остановился, так как тело под ним начало сотрясаться. Сначала он решил, что это от потери крови её начало знобить, но тут раздался первый звук истерического хохота, а потом мужчина очутился словно в эпицентре землетрясения.

Элен продолжала содрогаться от смеха, пока у неё не потекли из глаз слёзы, но даже это не могло остановить истерику. Слишком много за такой короткий промежуток времени произошло в её, когда-то размеренной и спокойной, жизни. Шок. Укус. Опять шок. Вожделение. Снова шок. Возмущение и, наконец, страсть до последнего вопроса, который просто сорвал крышу своей простотой. Как она прилежная дочь своих, пусть уже покойных, родителей разлеглась, и собирается отдаться первому встречному? Пусть даже он и не самый обычный мужчина, но его имени она тоже не знала. В итоге, спустя время Элен перестала смеяться и начала плакать, горюя о своих родителях, о своей прежней жизни, вновь жалея себя. Она всё плакала и плакала, пока внезапно ей не закрыли рот жестким и требовательным поцелуем.