Дженика Сноу: Девственница

Я видела такое совершенство только на обложках журнала.

Он был абсолютно голым. Я ничего не могла поделать. Я посмотрела на его член, и вау, он был чертовски огромным. Я не думала, что для мужчины было возможно так щедро быть награжденным природой.

- Ты видишь это? – спросил он

Я кивнула.

- Это будет внутри твоей сладкой тугой киски, и девственной попки. Ты будешь выкрикивать мое имя каждый раз, когда я буду внутри тебя.

Я хотела его.

Он шагнул ближе, и я попятилась. Я не знаю, почему я попятилась, наверно размер его члена меня напугал.

Я девственница.

Я никогда не была с мужчиной.

Я неопытна, неопытна в сексе.

Что я наделала?

Мой первый раз будет с человеком, который заплатил за удовольствие, и он даже не должен быть ко мне добр.

- Ты видишь, в какое дерьмо вляпалась.

Моя спина была прижата к стене, и он стоял передо мной. Его рука прижалась к моему животу, и я ахнула.

- Ты боишься? – прошептал он хриплым голосом.

- Извини. – Что еще я могла сказать?

- Я хочу дотронуться до тебя, и я хочу, чтобы ты мне доверяла. – он наклонился, и его дыхание повеяло мне в лицо. Я была удивлена, почувствовав запах мяты. Я думала, что от него будет пахнуть алкоголем, но не мятой.

Его рука двинулась вниз по моему животу, прижавшись к киске.

Я смотрела в его горящие глаза, и была в шоке от волны возбуждения, накрывшей меня с головой.

Саша

Я наблюдала, как он отошел от меня, оставив голой, стоять, и дрожать от возбуждения, недоумевая при этом, почему я так сильно его хотела. Он сел в шикарное кожаное кресло и, казалось вечность, смотрел на меня.

– Я Феликс, милая, и сегодня, ты будешь делать то, что я скажу. Понятно?

Я кивнула, а в горле пересохло.

– Я понимаю, в первый раз будет больно, но я буду нежным настолько, насколько у меня получится, но в ответ я жду послушания.

Будет нежным настолько, насколько у меня получится?

Боже, что это значит?

– Подойди поближе, чтобы я лучше тебя рассмотрел, – сказал он своим глубоким, гортанным голосом, из-за чего у меня появились мурашки.

Выйдя на свет в центре комнаты, я нервничала, у меня тряслись руки, и вспотели ладони. Я стояла совершенно голая, чувствуя, как мое сердце собирается выпрыгнуть из груди.

– Развернись.

Я сделала, как он сказал.

– Раздвинь ноги, нагнись, и возьмись за лодыжки. Я хочу видеть, то нежное влагалище, которым я буду сегодня владеть.

Теперь мое сердце стало колотиться настолько быстро, но не от страха или смущения, а от возбуждения. Я закрыла глаза. Я не видела его на аукционе, но могла вообразить, как он выглядел, сидя там, наблюдая за мной… Как он становился твердым.

Встав, как он приказал, я ожидала его приказа совершить нечто непристойное, какое либо половое действие. Я, может быть, и была девственницей, но все еще чувствовала себя возбужденной, в том самом смысле.

Я стояла там, в течение нескольких секунд, которые показались вечностью – склоненная, показывающая самую интимную свою часть.

– Убери руки от лодыжек, возьмись за ягодицы и разведи их в стороны. Я хочу посмотреть, что я буду сегодня трахать.

Горло сдавило спазмом, но я не задумываясь подчинилась. Я завела руки и сделала то, что он сказал, и сказать, что демонстрировать себя неудобно, было бы преуменьшением. Я стояла с выставленной напоказ задницей и киской, и оттого, что прохладный воздух холодил разгоряченную плоть, меня бросало в дрожь.

– Хорошая девочка, – сказал он осипшим голосом. – Встань и посмотри на меня, – сказал он таким басом, который что-то сотворил с моими внутренностями, из-за чего меня зазнобило.

Когда я снова предстала перед ним, я с трудом сглотнула, стараясь казаться спокойной, но знала, что была далека от этого.

Феликс поманил меня к себе, и на это действие мое влагалище сжалось. Я сделала шаг вперед, другой, но когда он наклонился вперед, я остановилась.

– Ты понимаешь, что ты моя, в любом плане, какой я посчитаю нужным.

Я кивнула.

– Ты хоть и принадлежишь мне сегодня вечером, я не буду тебя заставлять. – Он ухмыльнулся. – Нет, если только ты не попросишь.

Я не знаю, что сказать, что сделать. Я была в его власти, и по этому поводу чувствовала волнение. Но разве я в действительности знала, во что ввязывалась?

– Хорошая девочка, – он уставился на меня, а затем поерзал на своем месте, будто пребывая в нетерпении.

– Сейчас, милая, – сказал он и еще на дюйм наклонился вперед. – Встань на чертов пол и ползи ко мне.