Ольга Волкова - Без лишних слов

– Зачем? – едва шепчу, спрашивая. Я положила свою ладонь на его грудь, будто смахиваю невидимую пылинку, которая осела на черную ткань. Шумно выдохнув, Федя приподнял мое лицо за подбородок, чтобы встретиться глазами. Чтобы смотреть только в них и видеть, как собираются непрошенные слезы. Сжав в тонкую полоску налитые кровью губы, он сощурил взгляд. И теперь изумруды сканировали меня, прожигая насквозь душу.

– Ты бы предпочла своего Рейна? – грубит, намеренно заводит, чтобы прочувствовать почву под ногами. Я дернулась в его объятиях, желая навсегда забыть его крепкую хватку рук на своей пояснице. Вздернув головой, я все-таки приняла его попытку позлить меня, и, косо глянув на Борзого, залепила пощечину. Руку саднит, но я крепко стою на ногах, терпя боль, которую пыталась причинить ему, но получила сама – вновь. Федя отпустил меня, но, кажется, был готов к подобной реакции. И вот моя догадка оправдалась – мужчина рассмеялся, злобно оскалившись.

Отойдя от него на пару метров, я скрестила руки на груди. Ветер продолжал развивать вихри пыли, набирая силу дуновения. Пусть летние дни были жаркими, но ночи все-таки брали свое; я продрогла, находясь в тонкой футболке. И то, вспотевшей после танцев в жарком клубе. Опять от глаз Федора ничего не утаилось, он тут же снял с себя мотоциклетку и резким взмахом, накинул ее на меня. Куртка все еще хранила свое тепло, а я даже не успела возразить, напротив – я с благодарностью кивнула в ответ, пряча довольную улыбку.

– Ты не ответила на мой вопрос, – Борзый отошел на приличное расстояние. Облокотился о бампер моей машины, выразительно приподнял свою правую бровь и стал ждать. Мужчина откровенно наслаждался тем, как легко мог поставить меня в неловкое положение, и признаться ему – это было бы подобно поражению в битве.

– Конечно, предпочла бы своего жениха, – возмутительно мотнула головой, и каскад волос вуалью укутал мои плечи поверх куртки Борзого. Я демонстративно сняла ее и кинула ему в руки. – Не хочу провонять твоими духами, – специально бросаю в его адрес колкость. Федя ловит куртку на лету, и, недовольный, кладет рядом с собой на капот. Наступила гнетущая тишина, и только наши взгляды по-прежнему не упускали друг друга из видимости.

– Ты изменилась, – замечает он, щелкнув языком, цыкая. – Где та Варя, которая хотела свободы. Свободы рядом со мной, – тихо добавляет низким тоном голоса, от которого мне стало не по себе. Так Федя признавался мне в любви, шепча, как змей искуситель, слова, о которых было трудно отказаться после. Продрогнув до костей, я не стала отвечать ему, а просто прошла мимо и остановилась у дверей своей машины.

– Слезь с капота, и поваливай, – грубо начала, не глядя ему в глаза. В этот момент мимо нас проехали знакомые машины – друзья Рейна. Они просигналили нам, но останавливаться не стали, и где-то через пару-тройку, я заметила самого Мишу. На пассажирском сидении находилась Лида, и как-то странно мило улыбалась моему жениху. Борзый снова хохотнул, привлекая к себе мое внимание.

– Может еще передумаешь замуж выходить? – ехидно цепляется вопросом, ударив по больному. Я отрицательно мотнула головой, сощурившись. Я пыталась понять мужчину и цель его появления, но пока пазлы не желали складываться в единую картину. Некоторое время после расставания я честно искала с ним встреч, но он будто сквозь землю провалился, и все телефоны стали несуществующими. Ругалась с родителями, догадываясь, что они запросто могли приложить усилия, лишь бы он ушел и разорвал любую связь со мной. Мне было больно – очень, но я смогла оправиться, и вроде снова жить, занимаясь танцами. Ударяясь в музыку и ритмы, которые поддерживали во мне желание продолжать дышать. А теперь, когда я пересмотрела свою жизнь, некоторые приоритеты сами собой вышли на первое место. Особенно важный – моя семилетняя дочка, с зелеными глазами, как у ее отца. Но Борзый ни за что не узнает о ней, потому что я не подпущу его даже на шаг к ней. Моя Лика – мой лучик света в том мраке. Подарок свыше, который спас меня от самых печальных последствий.

– Сваливай, – почти прокричала, а в крови вдруг почувствовала прилив адреналина. Ярость охватила меня, и понять бы ее причину. Рейн припарковался сзади моего авто, преграждая выезд. Идиот, будто специально. Затем Лида и он сам вышли, встретив нас не в самом радушном настроении. Рейн вовсе озлобленно подлетел ко мне беря под локоть. Борзый сначала дернулся, желая защитить меня, но я вовремя выставила ладонь, останавливая его порыв.