Наталья Шагаева - Покровитель

– Я занималась сексом только в кровати или на диване…, – возникает ощущение, что Елена не договаривает, словно хочет крикнуть «доволен!», но сдерживается. Хорошая девочка!

– Кровать – не самое удобное место для секса. Ну, не суть. Назови мне три неприемлемые вещи в сексе. Табу. То, что ты никогда не сделаешь.

– Это обязательно? – делает большой глоток вина и облизывает губы. Она не специально, просто слизала капельку вина, а меня зацепило. По телу прошлось лёгкое желание. Хорошо.

– Да. Я хочу, чтобы ты наслаждалась процессом, а не терпела меня и ждала, когда все закончится, – ее дыхание учащается, пышная грудь начинает вздыматься и я ловлю себя на мысли, что хочу посмотреть на нее обнаженную, прямо сейчас. Хочу, чтобы отвечала на мои вопросы голой.

– Эм…, – я вижу, что ей есть, что сказать, но она никак не может подобрать слова.

– Просто скажи! – опять давлю, показывая недовольство.

– Анальный секс, унижения, минет, – выпаливает она, и прячет смущение за очередным глотком вина.

– С первыми двумя пунктами согласен, над третьим поработаем, мне нравятся твои губы. Думаю, это будет красиво смотреться, особенно если они будут накрашены яркой помадой, – не выдерживает, издает рваный вздох. Вот и ответ. Минет – это не ее табу, это ее предрассудки.

– Что ты сейчас чувствуешь?

– Чувствую себя униженной, – это неправда, она возбуждена, но не хочет этого показывать. После слов о ее губах, она сжала ноги и сглотнула. Чувствительная, любит ушами, значит управляемая.

– И чем же я тебя унизил?

– Всей ситуацией в целом! Ты не оставил мне выбора! – так обреченно произносит она, словно я продаю ее в рабство. – Я так не могу. Думала, что смогу, но прости – нет… – в голосе столько отчаянья, а все потому что она не привыкла к откровенным разговорам. На секунду задумываюсь – а нужно ли это мне? Елена же зажата, словно девственница. Не удивлюсь, если муж ее не удовлетворял. Она вот так зажималась, закрывалась и он захотел чего-то другого. Стандартная ситуация. Все мужики хотят невинных девочек, чтобы быть первыми, а учить потом этих девочек, открывать в них чувственность и страсть, будить женщину никто не хочет. И идут такие мужья по развратным девкам, получая свой грязный кайф. Идиоты. Вопрос в том, хочу ли я снимать с нее все эти барьеры и научить быть со мной предельно открытой и откровенной. На секунду задумываюсь…

– Разденься! Я хочу на тебя посмотреть.

– Просто отдай мне документы, – просит она, поднимаясь с кресла. Кажется, хочет сбежать от меня.

– Стоять! – поднимаюсь с кресла, в два шага преодолеваю между нами расстояние, хватаю Елену за плечи, разворачиваю к себе спиной и подталкиваю к матовому стилизованному зеркалу со станком. Это вещица сделана на заказ. Зеркало во всю стену и перила на уровне талии, похожее на станок для балерин. Хромированные перила поднимаются вверх, регулируется под рост женщины.

– Руки на перила! – понижаю тон, требую, и она испуганно хватается за станок.

– Смотри на меня через зеркало! – мой голос не терпит отказов и пререканий, я говорю – она выполняет. Да, я давлю на нее властью, но это чертовски будоражит. И судя по ее дрожи, не только меня. Отодвигаю в сторону волосы, обнажая шею. Наклоняюсь, вдыхаю – вкусно. Не приторно-сладко, тонкий ягодный запах: малина, смородина и немного горчинки грейпфрута.

– Виталий, – с придыханием произносит Елена, пытаясь сопротивляться. Нет, золотце, ты моя. Мне нравится твоя неопытность, она меня возбуждает. Мне нравится твоя покорность, податливость и мне безумно нравится, что сейчас я тебя хочу. Мы совместимы. Тест в принципе пройден, но я хочу еще немного поиграть. Поднимаю голову, смотрю в глаза цвета виски и глубоко дышу в унисон с Еленой. Нащупываю молнию на спине и медленно расстегиваю.

– Виталий, – глаза умоляют, но их заволакивает дымка возбуждения.

– Молчи, просто стой и чувствуй, прислушайся к себе, – спускаю платье с ее плеч, обнажая грудь в черном бюстгальтере. Простое белье. Дешёвое, синтетическое.

– Нельзя вот так передавливать сосуды, – поддеваю лямку и демонстрирую ей красный след. – Это вредно. Подбери белье правильно, – расстегиваю застежку и в ее глазах вновь вспыхивает паника. Елена поднимает руки, пытается задержать бюстгальтер.

– Руки, Елена! – слушается, сжимая перила. Отстёгиваю лямки, отшвыривая лифчик на пол. – Нужно сжечь эту ужасную вещь. Сейчас можешь закрыть глаза, – разрешаю я, потому что Елена втягивает живот, зажимается, стесняясь собственного тела. У женщин падает самооценка и развиваются комплексы от недостатка внимания. Никто не любит их тело и они не чувствую себя желанными. С этим тоже придется поработать. Я разрешаю ей не смотреть, чтобы немного расслабить. Грудь пышная, красивая с персиковыми сосками, которые уже возбуждены. С минуту любуюсь ими, а потом поднимаю ее грудь. Тяжелая, налитая, сколько всего я могу с ней сделать, и очень хочу, но пока рано.