Витамина Мятная - Воровка для палача

Стоило ступить на паркет, ко мне подскочил рыжий кот, подхватил и, не спрашивая, увлек в круговерть вальса.

После смены нескольких кавалеров я взмолилась о пощаде и глотке чего-нибудь освежающего. Мне принесли бокал шампанского, поведав, что оно здесь недурное. Первый раз в жизни я попробовала этот шипящий и покалывающий язык напиток. Я залпом выпила первый бокал, и мне принесли еще, почти каждый, с кем я танцевала, очень назойливо угощал меня чем-нибудь наподобие шампанского. Я продегустировала все: вино, вермут, коньяк и прочее, сладкое и кислое, терпкое и нежное. Не было числа и края разным бокалам: узким и длинным, низеньким и толстым. Вокруг меня собралась толпа мужчин, они наперебой шутили и непринужденно болтали, очаровывая своей легкостью, непосредственностью и галантностью. С ними я впервые почувствовала себя чем-то большим, нежели маленькая уличная воровка.

Здесь были все необходимые фигуры. Я без труда узнала хмурого, будто грозовой день, палача. Стоит, подпирая стенку, насупившись, будто мокрая ворона, втянул голову в плечи и неодобрительно взирает единственным глазом на танцующих, а вокруг него круг отчуждения, который никто не смеет нарушить.

Северьян Пепельный присутствовал здесь же. Объедался мясом, вонючий хорек, и подкатывал ко всем дамам без разбору. И это тогда, когда моя сестра, его возможная невеста, околевает в застенке. Не очень он печется о своей будущей жене, которая, по его словам, столь необходима его сердцу, истосковавшемуся по семье и детям. У него вообще нет этого органа, а чувствует он желудком и печенкой.

Пора было прекращать глазеть по сторонам и веселиться, необходимо начать приводить мой план в исполнение.

Я отделилась от толпы и смело шагнула вперед.

Говорят, ласки когда-то были кочевым племенем. Возможно, во мне взыграла необузданная первобытная кровь, но я двинулась не к Северьяну, а к палачу, не осознавая, что так открыто заигрывать с огнем опасно, можно и обжечься. Но я ничего не могла с собой поделать, это дерзкое желание бросить вызов обидчику было сильнее всего.

Никто из давешних кавалеров не посмел последовать за мной, те, кто все же рискнул сопроводить мой порыв, завидев того, к кому я направляюсь, мигом растворялись в толпе.

Быть узнанной я не боялась, все были в костюмах и масках. И черного палача я отгадала только по злобному желтому взгляду и… мечу, торчащему из-за спины. Карающая длань короля даже на бал притащила с собой инструмент возмездия. Конрад был весь в черном, половина лица от лба до подбородка закрыта маской. На поясе висели весы – символ суда, за спиной меч – символ исполнения.

Вероятно, палач изображал смерть и правосудие.

Конрад не сам шил свой костюм и не по доброй воле явился на маскарад. Из своей норы на свет божий палач выполз не иначе как по настоянию короля. А одевали его придворные дамы. Потому что только фрейлины могли так по-идиотски одеть первый ужас королевства, показав саму суть и одновременно иронично издеваясь.

Несчастному предстояло быть шутом и пугалом этого праздника. Нет, никто не посмел бы оскорбить первый меч королевства, но все шептались за спиной палача и отпускали злобные шутки, за которыми явственно проглядывал страх.

Я не представляла, как так получилось, что главный ужас королевства был пленен и подчинен. Я взглянула в сторону Пия Кровавого. Издалека преотлично было видно, что корона чересчур велика монарху и держится только за счет вопиющих лопоуший, ноги короля даже не достают до земли, и он сидит на высокой подушке, подрыгивая ими, а скипетр дрожит в слабеньком кулачке.

Мне стало жалко палача, он был сильнее всех их вместе взятых, но его держали невидимые оковы. Он был похож на дикого, не прирученного зверя, которого держат в неволе. По взгляду Конрада было видно, как он ненавидит их всех и презирает. Он бы здесь ни минуты не остался, если бы мог уйти.

Больше, чем несправедливость, я ненавижу отсутствие выбора. И я решила их всех проучить.

Когда я схватила за руку и потянула в центр зала впавшего в ступор палача, музыканты споткнулись на ноте, певец, горланящий балладу, дал петуха, хор подавился припевом и забыл слова, король уронил скипетр, а какая-то особо нервная дама хлопнулась в обморок.

Танцующие шарахнулись от нас в стороны, будто мы чумные, и отдавили друг другу ноги, в считанные секунды центр танцпола освободился от людей.

В общем, в огромном зале воцарилась гробовая тишина, слышно было только, как держава, подпрыгивая, будто мячик, катится по ступенькам трона вслед за скипетром.