Дина Дэ - Мой сводный братец

– А что делать! Молодость коротка.

За этим занимательным разговором мы закончили преображение моей спальни. Я осмотрелась и не сдержала улыбки. Осталось только захлопать в ладошки, как маленькой девочке. Я, наконец-то, почувствовала себя дома. Это моя крепость. Я могу переживать здесь все невзгоды: прятаться под одеялом и читать книги, пить чай, закутавшись в теплый плед, скрываться ото всех, когда плохое настроение…

Как мало, оказывается, нужно было, чтобы расслабиться и выдохнуть – нескольких новых, с любовью выбранных вещей. А, может, всё дело в парне с шуруповертом в руках? Он вытащил меня в магазин, помог обустроить комнату. Может, забота и внимание Макса сделали дом родным и заставили сердце согреться?

Я украдкой наблюдала, как Максим собирает инструменты, и чувствовала, как какое-то незнакомое чувство распирает изнутри, обжигая сердце. Как будто вот-вот заплачешь, но только от счастья. Было хорошо и не хотелось ни о чем думать.

Потом мы пошли пить чай. Макс предложил посмотреть сериал Острые козырьки. Но, как выяснилось, у этого сериала уже пять сезонов, а я еще не посмотрела ни одного.

– Где ты жила все эти годы, в бункере? Лааадно, – тяжело вздохнул братец. – Начнем с первого сезона. Терпеть не могу пересматривать заново, но хоть одно удовольствие – смогу тебе всё проспойлерить.

– Только попробуй, – с угрозой протянула я, устраиваясь на диване с кружкой чая.

С самого начала сериал про криминальную Англию 20-х годов меня затянул. Атмосферный, стильно снятый, с головокружительным сюжетом. А главный герой, сыгранный Килианом Мёрфи, был просто бесподобен! К концу первой серии я была в восторге от того, что впереди меня ждет еще несколько сезонов.

Во время просмотра мы с Максом практически не разговаривали. Но это была уютная тишина – когда тебе хорошо и комфортно, и ты знаешь, что другой человек испытывает то же самое.

Хрупкую идиллию нарушил телефон Макса. Звонили его друзья. Даже мне было слышно, как они куда-то звали моего братца. Макс вначале отнекивался, но потом, видимо, его уговорили, и, завершив разговор, он резко поднялся.

– Ладно, мелкая, досматривай без меня. Там дальше еще интереснее.

– Уходишь? – я постаралась, чтобы мой голос не звучал расстроенно.

– Да. Но вернусь рано, мне же завтра на пробежку в шесть утра вставать, – подмигнул парень.

Без Макса в комнате стало как-то пусто. Я допила остывший чай и поднялась к себе. Я успела просмотреть еще несколько серий, поужинать с родителями, почитать книгу, а Максима всё еще не было. Часы показывали 23.00. Стало почему-то обидно, как будто Макс обманул мои ожидания. Вот только он мне ничего не обещал, и я была не вправе что-то требовать от парня.

Я собрала сумку в универ и приняла душ. Замотавшись в халат, я задумчиво достала из пакета новые пижамы, которые выбрал мой братец. Красивые вещи. Они достойны того, чтобы их носили и любили.

Я сняла бирку с сиреневого комбеза и надела его. Стоя перед зеркалом, я внимательно разглядывала свое отражение. Я не считала себя ни красавицей, ни уродом. Так, серединка, ничего примечательного. Худая, невысокая, с бледной кожей. Не ощущая своей женственности, я и одевалась как пацан. Меня часто принимали за подростка.

Но, может, я просто плохо знала себя. И мне нужно научиться подчеркивать свою изящность и нежность. Благодаря этой шелковой тряпочке, я нравилась себе. Соблазнительный комбинезон открывал мои тонкие ключицы, отчего плечи непроизвольно расправились. Небольшая грудь упруго прорисовывалась сквозь ткань. Тонкую талию подчеркивала резинка, а короткие шорты открывали стройные ноги. Я осторожно коснулась пальцами нежной ткани.

В этот самый момент открылась дверь и без спроса ввалился Максим. Увидев меня перед зеркалом, он остановился и, не отрывая взгляда, захлопнул дверь. Шумно сглотнув, парень медленно осмотрел меня всю. Теперь, в отличие от примерочной в магазине, у него было больше времени, и кроме нас рядом никого не было.

Тяжелый мужской взгляд оставлял на моей коже ожоги и прошивал разрядами тока. Я чувствовала себя юной, живой и вызывающей восхищение. Непривычные для меня ощущения.

Неожиданно за дверью послышались голоса мамы с отчимом. Михаил Юрьевич спускался вниз по лестнице, а мама подошла к моей двери. Мы остолбенели, глядя друг на друга расширенными глазами. Я чувствовала себя застигнутой на месте преступления. Такой прилив адреналина я не получала даже на американских горках. Внутри у меня всё оборвалось, сердце стучало, как бешеное. Но двигаться я не могла, меня парализовало от необъяснимого страха.