Ковальди Анна: Оборотень и фея (СИ)

И оборотень, словно читая мои мысли, подхватил на руки, вынося из кухни. Пара минут, два поворота и вот, наконец-то, кровать. Каким облегчением было ощутить спиной ее поверхность. И мужчина, не теряя времени, лишь подтверждая мои подозрения о том, что мое кормление было его уступкой и временной отсрочкой, скользнул на меня сверху, устраиваясь между моих ног и обхватывая ладонями мои груди. Прикосновения мозолистых пальцев к моим соскам буквально взорвались в душе откликом чувственных ощущений. Стихии бушевали внутри, требуя выхода. И в этот раз у меня была возможность самой направить эти излишки энергии в приятное русло.

Да и мужчина, явно израсходовав запас терпения, приступил к активным действиям! Его тело двигалось по моему, скользя поверхностью, чувственно и возбуждающе соприкасаясь с моей кожей. Оборотень всем своим видом и поведением демонстрировал, что «добычу» из кровати уже не выпустит.

И я была не против побыть немного в этой роли. Когда еще доведется свидеться с таким горячим парнем! Подав вверх мои колени, он властно сжал ладонями мою попку, слегка приподнимая ее, и решительно толкнулся в мое лоно. Его член был все так же безумно тверд и напряжен. Как он перетерпел мое кормление?

Зато сейчас оборотень решил побыть эгоистом. Он остро и яростно двигался сверху, входя в мое лоно и вновь покидая его полностью. И в его порывистых движениях, в резковатой и собственнической манере занятия сексом не было и намека на нежность. Но эта яростная, по-звериному инстинктивная и порывистая сторона процесса соития лишь добавляла остроты, сводя меня с ума своей безжалостностью и властностью!

Ни один фей не сравнился бы с этим бруталом. Да что там… наверное, они все вместе взятые проигрывали ему! Я извивалась под ним, стонала и рычала уже сама, мечась в пылу страсти и бешеного желания. Я уже так хотела вершины удовольствия, не выдерживая накала и силы его страсти. Мой случайный кавалер был сокрушительно хорош и сексуален. Его член каждым рывком заставлял мое тело едва ли не взмывать на волне чувственной тесноты между нами и головокружительных ощущений. И когда я уже, закрыв глаза, кричала в восторге, умоляя оборотня быть еще неукротимее, соответствуя моей стихийной сущности, удовлетворить и обессилить, наконец, ее… он резко отодвинулся от меня.

Ничего не соображая, словно ослепнув от разочарования и плотской жажды, я не успела даже яростно вздохнуть, как мужчина уже вернулся, вновь прижав меня к своему телу. Только спиной! Он мгновенным маневром перевернул меня животом вниз, заставив встать на четвереньки. И, не теряя ни мгновения, не позволяя мне остынуть и одуматься, ворвался в мое лоно своим, уже конвульсивно вздрагивающим от нечеловеческого напряжения, членом.

— Уо-у-у-у, — невольно закричала я, осознав, насколько глубоко он проник в меня в этом положении, насколько плотно вошел в меня, как жарко и одновременно безжалостно был встречен и пленен моим телом. Казалось, нас уже не разъединить, мы стали единым целым!..

Но нет… новый рывок назад, мои в отчаянии и ярости прикушенные губы, мучительная боль, скрутившая мышцы моего лона, до последнего не желавшего выпускать его член, и руки, сминающие и комкающие простынь. Но миг страдания недолог. С еще более сильным шлепком, ударившись о мое тело чреслами, мужчина вновь ворвался внутрь, пронзив на этот раз, кажется, насквозь. Уже не осознавая ничего, утратив контроль над своим телом, не слыша его уже истинно звериного рычания, не чувствуя на своей груди ставших когтистыми лап, я выгнулась, стремясь собственным телом подстроиться под него, подойти идеально, вместить его до последнего сантиметра… И закричала, в наступившем экстазе, ликующе откинув голову назад.

Сейчас я не способна была осознать и распознать хоть что-то. Все мое естество, мое сознание было подчинено одному — волнам сокрушительной по напору и силе страсти, сжимавшей сейчас мое лоно вокруг мужского члена, выжимая желание оборотня до капли.

И даже настоящая боль, его звериный укус в мое плечо, в то место, где начиналась шея, не смог перекрыть этих расслабляющих волн неги и удовлетворения. Колени не выдержали его мощи, руки подкосились — и я обессиленно рухнула на кровать. Оборотень плавно распластался рядом, продолжая тесно прижимать меня к себе, утробно рыча и самозабвенно зализывая место укуса…

«Укуса?!» — сознание начало возвращаться, возмущенное подобными действиями мужчины. Зверюга!