Дмитрий Спиридонов - Снегурочка на бис

За дверью зала слышатся шаги. Злобный карлик Игорь идёт за своим подарком.

***

Вот колготки-то Веронику и подвели. Точнее, подвело отсутствие юбки и вызывающий снегурочий наряд… Нет! Если уж по порядку, то вначале Веронику подвёл неуклюжий Витька Макинцев, из-за которого пришлось снять платье и во время выступления сверкать ляжками на весь зал. При выходе из автобуса Витька спьяну наступил ей на подол длинного голубого сарафана, поддетого под шубку Снегурочки. Не чуя подвоха, Вероника шагнула из автобуса на землю, раздался мерзкий треск – и серебряное шитьё с мишурой, пущенное по оборке, оборвались напрочь вместе с частью юбки.

Запаренная Захарова матерно отлаяла растяпу Витьку при всех, прикинула ущерб, понесённый костюмом, – безобразный отпечаток грязного ботинка на голубом шёлке смотрелся как разлив мазута по поверхности океана, остатки мишуры болтались куцей бахромой, всюду вылезли нитки и скрепки. Реанимировать злосчастный сарафан за двадцать минут до выступления не сумел бы ни один фокусник. Никаких булавок не хватит, да и след от башмака быстро не отмыть.

– Чтоб ты обосрался, Витя! Куда смотрел, урод?

К выгрузившимся артистам подскочила высокая девушка в небрежно наброшенном малиновом пальто. Её ноги были тощими как спицы, а обтягивающие брючки-скинни лишь усиливали это впечатление. В узкой змеиной ладошке подошедшей сверкал фирменный блокнот.

– Здравствуйте, меня зовут Илона. Я отвечаю за приём и размещение труппы, – затараторила худая девушка. – К сожалению, нас поджимает временной фактор, мероприятие начнётся уже в шесть.

– Успеем, – нехотя буркнула Вероника, держа раненый подол на весу. – Покажите нам зал и гримёрку.

Илона кивнула назад, где переминались два громилы-близнеца в комбинезонах с логотипом «Мебельный двор «Эталон уюта».

– Мускульная сила к вашим услугам. Показывайте, что им транспортировать: реквизит, аппаратуру, пульт?

Вероника отбросила загубленную оборку – что теперь жалеть попусту? Как говорил бывший муж: «Не надо слёз, уйдут на сперму».

– Негабаритного багажа у нас нет, мы очень мобильные артисты. Костюмы – на нас, звукооператор рядом с вами. Его зовут Алексей Нечёт. Покажите Лёше, куда воткнуть ноутбук, с остальным разберёмся.

В кабинете, отведённом артистам под костюмерную, сочная, фигуристая Вероника через голову стянула испорченный сарафан, осталась в простом зеленоватом свитерке, бронзовых колготках с чёрными мотыльками и белых сапогах со стразами, облипающих ноги до колен. Тяжёлые бёдра главной клубной Снегурочки напоминали дыни-переростки, зад был обстоятельно и глубоко обтянут тесными белыми трусиками.

Мужики-актёры не обращали на начальницу внимания, подклеивали бороды, чесали друг другу спины: коллеги по клубу видали заведующую Захарову во всех ипостасях, в том числе топ-лесс, в доску пьяной и переблёванной.

***

Освободившись от сарафана, сероглазая Захарова снова накинула шубку василькового цвета, повернулась у зеркала, надула круглые, свёкольно нарумяненные щёки.

Без сарафана Снегурочка из неё получалась довольно смелой: шубка прикрывала ляжки женщины не больше чем на одну треть. Карамельная колготочная лайкра играла на изгибах ног на все лады, будто оптическая галлюцинация. Десятки бабочек усыпали сочные сдобные ноги. Если Вероника чуть шевелит мышцами бедра, крылья бабочек приходят в движение.

– Грёбаный Витя со своими лаптями. Придётся побыть развратной внучкой! – Захарова вынимает из несессера фляжку с коньяком, со вкусом глотает обжигающий напиток. – Хорошо хоть чёрные колготки под сарафан не надела, с белыми сапогами они бы вообще не в тему. Была бы сейчас Снегурка в трауре.

– Белые лосины надо бы, – несмело говорит виноватый в катастрофе Витька Макинцев.

– У тебя они есть? – вскипает Вероника.

– Откуда? Я ж не педик.

– Вот и не лезь, мудак хренов!

– Могу предложить свои брюки, Вероника Андреевна, – отзывается Галка Косихина в пенопластовом костюме снеговика. – Хотя они малы будут.

– Снегурка в брюках? Что за мужеподобный образ, Галя? – руководительница берёт у коллеги щепотку пудры, растирает по скулам, оттеняя румянец. – У нас не вечеринка феминисток, а детский спектакль. Я уж лучше в шубе с колготками зажгу. Они не рваные, пристойные, сойдут.

– Зоологические, – глубокомысленно говорит Гомоновский. – С бабочками.

– Фигня, кума. Только перед детьми сильно не нагибайся, без сарафана трусы заметно, – утешает Анька Сорогина, играющая в новогодней сценке Кикимору, и тоже припадает к заветной фляжке.