Алайна Салах - Новый босс

– Обменял на бизнес-класс. Не могу позволить, чтобы мои Тимон и Пумба как сплющенные консервы десять часов тряслись в салоне эконом-класса.

Фиона одобрительно цокает губами и кивает, демонстрируя, что готова внимать дальнейшим наставлениям.

– Много пить матрёшке не давай. По опыту знаю, что после третьего бокала она начинает ваш Leningrad горланить, и остальным пассажирам это очень не нравится.

– Ты такой милый, Драко, – глухо говорит Сла-ва.

Я уже подумываю затащить её в туалет на финальные проводы, но в этот момент звонит её телефон. До того как матрёшка принимает вызов и начинает тараторить на своем варварском языке, успеваю заметить на экране презрительную физиономию папы Карло.

Чтобы отвлечься, перевожу взгляд на Джо, ошалело пялящегося на обтянутые тканью Фионины арбузы. Я тоже по таким фанател, пока матрёшка меня не приворожила. Теперь меня привлекает только один размер: Сла-вы. А на остальное уже не стоит.

Моё внимание цепляется за знакомый звук, произнесённый матрёшкиным голосом. Такой, блядь, мерзкий, что все нервные окончания мгновенно подтягиваются к коже, словно от трения пенопластом по стеклу.

E-gorka.

Двадцатишестилетний удод, с которым месяц, рука об руку предстоит трудиться Сла-ве. Который наверняка будет пялиться на её роскошный зад и пытаться сосчитать камушки. Который заранее не нравится мне настолько, что я готов авансом отшлифовать ему морду.

Матрёшка заканчивает разговор и поднимает взгляд на меня. Похоже, у меня всё написано на лице, потому что она сразу поясняет:

– Папа Игорь предупредил, что его машина в сервисе и в аэропорту меня встретит Егор.

Когда занимался боксом, первое, чему я научился, – не показывать сопернику, что мне больно, когда прилетает в почки и в челюсть. Вот сейчас я подключаю этот навык полностью, чтобы не выдать бушующую во мне эмоциональную канализацию. Не справлюсь – утоплю всех на хер. Задницей чую, не случайно у Папы Карло его шарманка в самый неподходящий момент сломалась.

Кивнув, я выдавливаю из себя улыбку, как засохшую зубную пасту.

– Позвони, как приземлишься, матрёшка. Я буду ждать.

– Пора, – тоном палача оглашает Фиона и забирает у Джо сумку, с лёгкостью перекидывая её через плечо. По его покрасневшей от натуги физиономии вижу, что он рыдать готов от счастья.

– Я люблю тебя, Гас, – шепчет Сла-ва и, встав на цыпочки, клеймит меня своими пухлыми губами.

Блядь, ну почему так тяжело. Словно наживую ампутируют любимую руку тупой пилой.

– Lublu. – Целую её в ответ. – Pisdetz kak.

Фиона и матрёшка идут к прозрачным дверям выхода, а мы с Джо, застыв на месте как два унылых монумента, смотрим им вслед. Мне так херово, что впервые за долгое время хочется напиться до тошноты.

– Она должна быть моей, бро, – зачарованно тянет Джо. – Вот это настоящая женщина.

И даже шутить над ним не хочется.

Но, собственно, долго унывать тоже не в моих правилах. Поэтому, достав из кармана джинсов телефон, я делаю то, что решил в ту секунду, как поганый звук «E-gor» отравил мне мозг и уши.

– Хизер, М&Ms мой шоколадный, – говорю своей секретарше, – завтра в восемь утра собери чрезвычайную планёрку. Быть всем. И ещё забронируй билет в Москву через две недели.

Слышу жалобный скулёж и встречаюсь глазами с щенячьим взглядом Джо.

– Два билета, – поправляюсь. – Что-то пельменей захотелось, мочи нет.

– Хорошо дома, – ворчу я сквозь клацающие зубы, топая по длинному рукаву в зал прилёта.

Москва встречает нас с Верушкой натянутыми улыбками прощающихся стюардесс и температурой минус одиннадцать.

– Рада была бы разбить ваше с братцем уединение, Славка, но меня Антоша вызвался встречать, – объявляет Вера, когда мы в сопровождении наших чемоданов движемся к выходу. – Истосковался, чертяка мелкий, без своей Веруни. Но на родственничка твоего всё же взглянуть не удержусь. – Усмехнувшись, она подмигивает мне: – Авось дементор твой ревнивый отчёт письменный попросит.

Вот как, окрестив мою лучшую подругу королевой огров, Гас смог переманить её на свою сторону?

Когда мы выходим в зону встречающих, я начинаю изучать присутствующих глазами в попытке вычленить лицо, знакомое по фотографии.

– Слава! – доносится из толпы высокий мужской голос, и мы с Верой, как два дрессированных хорька, услышавших команду, поворачиваем головы в сторону слухового раздражителя.

Улыбаясь так, что я не напрягаясь могу разглядеть его зубы мудрости, навстречу нам, прижимая к груди табличку с надписью «Станислава», шагает широкоплечий блондин среднего роста.