Дж.Дж. Пантелли - В ожидании солнца

– Постой, ковбой! – окликает меня старик в вельветовой рубашке и кожаном жилете. – Тот укол, что ты сделал, точно поможет?

– Не переживай, Бэтти к утру будет мычать громче других твоих телок.

Генри плывет от радости и всучивает мне еще двадцать баксов в раскрытую ладонь, что кроваво блестит в свете подвесного фонаря под крышей. Я улыбаюсь, сжимаю купюры и, выбросив грязную тряпку в бочку с отходами, следую к пикапу. Уже поздно и пришло время просадить в баре пару долларов. В голове какой-то туман последнее время и хочется прогнать его прочь. От необдуманных поступков, останавливает молот брата-копа. И какого черта, ему взбрендило напяливать эту форму служителя закона? Проще было возить тюки сена и как все, работать в поле или разводить лошадей. Но, свои мысли в чужой разум не засунешь.

***

Приборная панель дребезжит по ухабистым насыпным дорогам, пока, я не выезжаю на шоссе. Со стороны некогда прославленной скотобойни доносятся звуки очередного рейва. Я выругиваюсь, вспоминая, как впервые зажал Эми Даймонд, перебравшую бурбона. Сейчас, там, скорее всего, отрываются оставшиеся приспешники готов. Они сходят с ума по таким мрачным местечкам.

– Черт возьми! – едва реагирую на девчонку на дороге и выворачиваю руль до отказа. Шины вгрызаются в асфальт, рисуя черные полосы позади себя. Виновница моего бешеного сердцебиения, еле-еле держится на своих двоих, и все время откидывает темные пряди за плечи. Я выпрыгиваю из машины и прямиком двигаюсь к пьяной малолетней незнакомке.

– О, мистер…сэр…я…

– Ты могла оказаться под колесами моей тачки!

– Кхм, – она хрюкает, когда смеется. – Меня размотало было бы на несколько миль.

– Что смешного? Садись, я отвезу тебя домой.

– А ты что, типа, принц на ржавом корыте? – ее смех меня бесит, только это больше никого не нервирует.

– Быстро. В. Машину!

Девчонка танцует посреди пустынной дороги и мне приходится насильно затащить ее в салон. Крики о том, что я маньяк и наброшусь на нее за первым же кустом, ничуть не пугают. Знаю я таких отчаянных крошек.

– Так кто ты такой? – длинные ноги в красных кедах, высовываются в открытое окно.

– Уилл.

– Уилл, это что, Уильям? Как Шекспир?

– Нет, как Уилл. – Я поглядываю на нее, а она принимается накручивать кончики волос на указательный палец.

– Суровый Уилл. У вас тут видимо все такие буки.

– Так ты не из Мэдисона. Верно, поселилась в доме Финча?

– Не твое дело! Взялся везти, вези молча. – Фыркает хмельная шатенка.

– Может, назовешь свое имя? – Настаиваю я.

– Роуз.

– Вот и познакомились, Роуз. – Я подмигиваю и отчего-то, настроение новой знакомой, меняется. Она начинает поглаживать свои бедра. Медленно, игриво и излишне откровенно. Секундой позже, ее ладонь, ложится мне между ног. Я резко торможу, и ее плечо врезается в бардачок.

– Придурок!

– Сколько тебе лет?

– Почти восемнадцать! А тебе? Семьдесят два?

– Еще раз провернешь что-то подобное, – намекаю на недавнюю выходку. – И я высажу тебя в такой глуши, что мгновенно протрезвеешь.

– Ум! – она показывает язык и отворачивается.

– Так-то лучше, – Я включаю радио и голос Джонни Кеша, успокаивает нас обоих. – Какого черта, ты делала так далеко от ранчо?

– Вечеринка на пляже, слышал о таком? Хотя, ты уже стар для этого.

Я усмехаюсь и решаю, больше не заводить разговоров.

Поворот к ранчо Финча, я знаю с детства. Часто воровали кукурузу и гоняли на велосипедах по округе с друзьями. Белая линия забора заканчивается как раз у подъездного участка. Издалека, вижу миловидную девушку у ворот, она сначала опешивает, а когда я вытаскиваю Роуз и несу ее к дому, мрачнеет. Мелкая фурия в моих руках ведет себя грозно и лупит меня кулаками по груди. Парочка незамысловатых фраз и рвотная волна Роуз, расставляет всё по полочкам. Надо же, у такой взрослой и бесстрашной бестии, такая молодая мать. Не зря я мгновенно принял ее за сестру. Наконец, распрощавшись, понимаю, что просаживать деньги в баре, уже не в удовольствие. Мне бы только добраться до подушки и провалиться в сон.

***

Шейн смешивает свой вечерний коктейль из молока и таблеток от мигрени, когда я сбрасываю ботинки со слоем навоза на подошвах и захожу на кухню.

– Не стану спрашивать как твои дела. Всё ясно по лицу. – Произносит он и залпом опустошает стакан.

– Хреново, что ты не поддерживаешь мою тягу к виски.

– И ты в курсе почему.

– Да-да, наш папаша превратил печень в желе.