Аида Янг - Рандеву для троих

– Всё всегда при мне, остальным на месте обживусь, – пожав плечами, ответил мне.

– Ветров, ты какого хрена не на тачке? – зло прохрипел Марс за нашими спинами. – Такси пришлось ждать целую вечность.

Обернувшись, увидела Чернова, который так же, как и я, был не в духе.

– А он не может, – зло засмеялась я. – Только благодаря своему отцу он всё ещё на своих ногах.

– Стебёшься, что отец забрал у меня тачку? – раздраженно прорычал Макар, буравя меня своим яростным взглядом.

– Допрыгался, – удивлённо присвистнул Марсель. – Так тебе и надо. Добро пожаловать в суровый быт…

– Брейк, мальчики, – встала между ними, наблюдая за их петушиными переглядываниями. – Давайте уже сдадим багаж, пока у меня руки не отвалились, – простонала я, пиная ботинком один из своих чемоданов.

Парни не сговариваясь подхватили мои вещи и направились к стойке для сдачи багажа.

– Надеюсь штрафы у всех оплачены, и нас выпустят за границу, – немного волнуясь, проговорила вполголоса.

Синхронно вытащили паспорта и передали их девушке за стойкой регистрации. Сотрудница, едва открыв документы мужчин, тут же резко смутилась, стала пунцового цвета, как и её косынка, повязанная на шее.

Сообразив в чем дело, едва не прихлопнула своих попутчиков-олухов!

Внутри их документов лежали презервативы. Спокойно забрав паспорта из рук девицы, вернула парням со словами:

– Это не понадобиться. Процедура прохождения контроля не столь сложна.

Усмехнувшись, мужчины рассовали по карманам свои шалости и снова вернули регистратору.

– Кретины! – прошипела на них, замахиваясь. – Простите нас.

Виновато улыбнулась девушке, сглаживая возникшую из-за моих спутников неловкость.

– Женщина с утра должна быть красивой, – дожидаясь билетов, шепнул Макар у моей шеи, намекая на мой небрежный внешний вид.

– Я тебя умоляю. Женщина с утра должна быть счастливой, а не иметь желание убить кого-нибудь из коллег, – кинула ему, толкая локтем под ребро. – Нам до Сингапура лететь одиннадцать часов, а там пересадка и ещё семь часов. Не испытывай судьбу, Ветров.

– Ого, сколько нам кайфовать. Поближе друг друга узнаем, перед тем как пожениться.

– Ветров, ты – идиот или как рыба имеешь кратковременную память? – выдохнула, начиная закипать.

– А что в этом плохого? Ты будешь моей женой. Сидеть дома, готовить мне борщи.

– Жена – это не баба у плиты, а женщина, в руках которой твои яйца, кредитка и сердце.

Ошалев от моей откровенности, Макар даже растерялся.

– Ну что всё выяснили? – прервал нас Марсель. – Тогда идём на досмотр.

– Марс, вечно ты на самом интересном… – очнувшись, проворчал Макар, следуя за мной.

– В самолёте будете трепаться. У нас времени в обрез, – продолжал он хмуро. – Быстрее, Минина! Как черепаха!

Только наши мужики, как настоящие джентльмены, могут открыть перед девушкой дверь и сказать: “Давай реще!”

– Если я – черепаха, то ты тогда кто?

– Я тебе потом скажу, – усмехнулся он. – Наедине.

Ой, прям, заинтриговал или насмешил, еще не решила…

В самолёте выяснилось, что летим мы все порознь. Места были разбросаны по всему салону.

Мысленно сказав Господу Богу слова благодарности, разместилась у иллюминатора и принялась во сне восстанавливать свои нервные клетки.

Долго моё счастье не продлилось. Какими-то немыслимыми путями парни умудрились поменять свои места на те, что были рядом со мной и стали изводить своим присутствием.

– Минина, я не шучу о свадьбе. Всерьёз готов отдаться в твои добрые и нежные ручки. Возьмёшь? – шептал Ветров.

– Нет, – в сотый раз отвечала, не зная, куда уже от него деться.

Как на подводной лодке, блин…

– В еде неприхотлив. К туалету приучен, есть паспорт и прививки. Не кастрирован…– продолжал он, пытаясь склонить меня к браку.

– Только дружба, Ветров, – прошипела я, ища глазами стюардессу, чтобы попросить у неё воду и освежить Ветрова.

– Дружбой ночью не займёшься, – подмигнув, стал гладить мои руки.

– Макар, кончай ломать комедию, я ведь знаю, что ты пыжишься только из-за своего наследства, – сорвалась я.

– Ты ко мне несправедлива! – выдал он, не выходя из образа. – Может, я, правда, люблю тебя.

– Ты любишь деньги и трахаться… – заржал в голос Марсель, до этого старательно притворяясь спящим.

– Вот! – потрясла у носа Ветрова своим пальцем. – Холостые мужики, как правило, однолюбы. Они всю жизнь любят одного человека… Самого себя!

– Минина, да ты – философ, – продолжал смеяться Марсель. – Смотри, скоро и я начну петь тебе дифирамбы.