Наталиса Ларий - Сказки темного города. Фатум

– Только сегодня позволю тебе говорить то, что ты говоришь, – прищурил он глаза. – Но это будет только сегодня. Завтра за такие слова прикажу высечь тебя на столбе. Ясно тебе?

– А то как же, ваше мохнатое высочество! – все так же насмехаясь ответила я, едва сдерживая дрожь в теле от пристального взгляда серых глаз, в которых загорелся недобрый огонек.

– Красивая ты девушка, Кэтрин, – после непродолжительного молчания наконец сказал он. – И будешь очень дорого стоить, если пойдешь правильной дорогой. У нас таких, как ты, по пальцам пересчитать можно. Не хотелось бы мне подпортить твою драгоценную шкурку.

– А что мне ваши слова? – хмыкнула я. – Мне плевать на то, какие вы деньги на мне заработаете.

– Ты не поняла меня. Я не о нашей выгоде сейчас говорю. Денег у нас предостаточно. А о твоей.

– Что значит о моей? – нахмурилась я.

– А то, Кэтрин. Чем дороже девушка, тем выше положением мужчина может позволить себе купить ее. А чем выше положением мужчина, тем лучше судьба тебя ждет. Верховные вервольфы всегда воспитаны должным образом и девушку покупают себе не для потехи, а для того, чтобы она спутницей достойной ему была. Балы, приемы у его величества, иногда даже заседания совета по каким–то вопросам, касающимся жизни общества, таким женщинам порой открыта дорога и туда, если мужчина будет видеть, что рядом с ним очень и очень умная спутница. Судьба жены вервольфа – дети, быт и прочее. А такая, как ты – это уже нечто иное. Это любовница, друг, соратник. Как по мне, это лучшая участь, которая может достаться женщине на наших землях.

– Это вы так считаете. Что такое жизнь без права иметь детей? Ничто, – сухо бросила я и мужчина повел бровью.

– То есть ты предпочла бы рожать маленьких, кричащих малышей и сидеть в детской посреди горы игрушек с бутылкой каши в руках, а не ездить в дорогом экипаже, вся разодетая в дорогущие шелка и драгоценности? – Диран едва сдерживал улыбку.

– Я предпочла бы ездить в дорогущей карете, вся разодетая в дорогущие шелка и драгоценности, держа на руках своего малыша и сидя подле своего любимого мужчины, у которого не будет вот такой срамной девки, которой вы предлагаете мне стать, – отчеканила я.

– Достойный ответ, – наклонил уважительно голову Диран. – Ты умная девушка, а это еще один плюс к твоей красоте.

– Да что вы заладили, плюс–минус, я не буду делать то, что вы хотите и точка. Хоть убейте меня. Не склонюсь!

– Убивать тебя никто не будет. А вот ломать буду…я. И ты сломаешься рано или поздно. Но когда сломаешься, то цена твоя рухнет так низко, что купить тебя сможет любой вервольф, любитель красивой игрушки с испуганным взглядом, который будет по ночам стегать тебя плетью, привязывая к кровати, а потом приглашать своих друзей, предлагая им поиграть с тобой за пару монет.

– Зачем ломать тогда? Если потом вы все равно получите за меня сущие копейки? – спросила я, наблюдая за мужчиной.

– Затем, чтоб другим потом было не повадно брать с тебя пример, – строго ответил мужчина. – Попустишь поводья одной лошади, она утащит за собой и всю упряжку.

– У меня мама с папой остались там, – я поняла, что уже просто не выдерживаю всего того, что говорил мне этот мужчина. – Я не смогу, просто умру, если останусь здесь. Мне не важно все то, что вы говорите. Это ничего не стоит. Ни деньги, ни ваше это общество, если купит, как вы говорите, кто-то из верховных. Мне ничего этого не надо! Я хочу домой к маме и папе! – по моим щекам потекли слезы, и я быстро смахнула их рукой.

– Понимаю все, что ты чувствуешь, Кэтрин, – мягко сказал мужчина. – Но у тебя сегодня была дорога в одну сторону. И обратной не будет. Твои родные остались там, ты – здесь. Смирись с этим и прими решение. Либо ты за короткий срок впитываешь все, чему тебя здесь будут учить. Затем выходишь за пределы этих стен с гордо поднятой головой и садишься в дорогой экипаж своего могущественного покровителя, а он таким и будет, если послушаешь меня, я тебе обещаю лично. Либо же…, – он не договорил, только пожал плечами, давая понять, что судьба ждет меня незавидная в таком случае.

Я лишь отрешенно посмотрела на него, понимая, что здесь точно не достучусь до сострадания. Ничего не ответив встала со стула и направилась к двери.

– Я не разрешал тебе уходить, – услышала брошенную мне вслед строгую реплику.

– Сегодня мне все можно, вы сами так сказали, – бросила я на мужчину мимолетный взгляд и вышла из комнаты.

Едва только я захлопнула дверь, как из-за угла ко мне выбежала та рыжеволосая девочка, Зара, и затрещала: