Регина Птица - Эрхана - Миссия на Тайтар

– Надо… Только никто не знает, где и как.

На этом наш разговор подходит к концу, и мы садимся в лифт. В молчании двигаемся вниз – думаем, наверное, об одном и том же. Выходим, минуем вестибюль, спускаемся с крыльца и тут только я решаюсь попробовать кое-что. Мысленно осторожно тянусь к сознанию спутника и мягко поглаживаю, представляю, как шебуршила бы его волосы рукой.

Атрей вскидывается, оглядывается на меня, смотрит с удивлением. Губ его касается едва заметная улыбка и я тепло улыбаюсь в ответ.

– Я очень скучала, – говорю вслух. Шагаю навстречу и заключаю в объятья. Кто бы мог подумать, но это абсолютная правда. Без него наедине с Сетом оставаться оказалось довольно тяжело.

Мгновение Атрей стоит неподвижно, как будто не знает, как реагировать на то, что произошло. А потом подаётся навстречу и нежно обнимает меня в ответ.

Добравшись до дома, я поначалу удивляюсь царящей в палисаднике, да и в гостиной, тишине. Сама не знаю почему, но я ждала, что Сет будет меня встречать… Впрочем, подобных ситуаций у нас было немного, я редко уезжаю из дома, а если делаю это, то мы скорее встречаемся потом где-то в городе и идём домой вместе. Да и откуда бы ему знать, во сколько я приеду?

Уже вечер, но благодаря тому, что стоит середина июня, ещё не стемнело до конца. Хотя солнце уже потускнело и едва светит сквозь пелену повисших над горизонтом облаков.

Мы с Атреем проходим в дом, я оглядываюсь в поисках Сета, не обнаружив его на первом этаже, подхожу к окну и вижу, как гротескный розоватый свет обрисовывает контуры тёмной фигуры на небольшом холме над озером. Сет сидит, скрючившись, и бросает в воду камни. И хотя подобное ностальгическое настроение вообще на него похоже, на сей раз резкие движения его рук выдают какой-то особенно мрачный настрой.

– Атрей… поговоришь с ним, или я сама?

Оглянувшись через плечо вижу, что Атрей стоит, поджав губы, и, очевидно, не горит желанием идти к брату.

– Лучше, если ты его позовёшь.

Интересно, почему?

Впрочем, так или иначе, я пожимаю плечами и отправляюсь в сад.

– Сет! – окликаю, добравшись до места и делая первые шаги по склону холма. Сет не оборачивается. Делает вид, что не слышит.

Вздохнув, взбираюсь к нему и присаживаюсь рядом.

– Извини, что уехала так резко. Но это было действительно важно. И это касается в том числе и тебя.

Вижу, как по острой скуле пробегает желвак. Стиснул зубы, но, как обычно, не хочет ничего объяснять.

Хорошо бы с ним работал тот же трюк, что и с Атреем у выхода из офиса… Я имею в виду ментальный контакт. Но когда я пытаюсь подобным образом прикоснуться к Сету, меня с такой силой отшвыривает назад, что я и не знаю, как это понимать. Поэтому просто протягиваю руку и осторожно касаюсь его плеча. Даже от этого мизерного контакта меня прошибает током, а Сет вздрагивает, явно пытаясь его избежать.

– Прости, но я не понимаю, в чём виновата.

– Ни в чём.

– Но что-то же тебя расстроило. Хочешь сказать, это не я?

Сет так косится на меня, что сомнений не остаётся. Это всё-таки не его обычная хандра.

– Я чувствую, когда касаются брата, – наконец напоминает он и резко встаёт.

– Оу…

Кашлянув, тоже поднимаюсь, но даже и не знаю, что сказать. Сейчас ещё начну оправдываться, а Атрей там в доме, тоже почувствует что-нибудь…

– Пойдём. Он ужин уже приготовил.

Взяв меня за руку, Сет первым направляется ко входу в коттедж.

– Ползи, – Эйра перекинула ногу за ногу и поудобнее устроилась в кресле, из которого наблюдала за мучениями брата.

Сегодня Найр раздражал её как никогда. После того, как отец вынес вердикт и велел ей отправляться в Конфедерацию, Эйра каждый день вставала злая, но до вчерашнего вечера она ещё надеялась, что ментор передумает.

Подбирая университет, Эйра, с одной стороны, искала такой, чтобы образ жизни студентов минимально отличался от того, к которому она привыкла. Никаких там белых рубашечек и отбоя в десять часов, никаких запретов на вечеринки и алкоголь… Да, и конечно, на рабов, потому что Эйре предстояло каким-то образом протащить с собой Найра. О том, чтобы оставить любимую игрушку дома, и речи быть не могло.

С другой, она очень надеялась, что, посмотрев на столь понравившиеся ей фотографии баров и стриптиз-клубов с представителями семнадцати разумных рас в роли исполнителей, отец окстится и передумает вообще куда-либо её отправлять. Здесь у Эйры были подруги, добрая половина девушек-когуров заглядывала ей в рот. Здесь у неё были «женихи», или точнее, те, кто таковыми себя считал. Были слуги, был целый этаж в отцовской пятиэтажной квартире в самом центре столицы. Была, наконец, вилла на тропическом острове и даже собственный салон красоты. Папа никогда ничего для неё не жалел.