Тара Грин - Чучело

Для безопасности Матвея он отгородил железной дверью весь второй этаж от лестницы, снёс перегородки и получилась просторная и светлая комната. На стёкла наклеил зеркальные плёнки, чтобы никто не смог увидеть, что происходит внутри. И зная вредный характер Матвея, снял дверь в ванную комнату, повесив вместо неё жалюзи. Также пришлось оборудовать место под кухню, которое как—то само превратилось в барную стойку. Дмитрий остался доволен переделками, поэтому с радостной улыбкой втолкнул упирающегося омежку в его новое жильё.

– Добро пожаловать, чучело! – произнёс он и запер железную дверь.

Матвей

Матюша оказался внутри золотой клетки, одна железная дверь своей чернотой бросала в бездну ужаса. Отец всего два раза наказывал его, отбирал банковскую карточку и не позволял покидать территорию усадьбы, но никогда не запирал в комнате. Какая-то хлипкая перегородка отделяла ванную комнату, за ней чёрта с два укроешься. А кровать…

Омега нервно сглотнул и развернулся к своему мучителю с несчастным лицом, а затем пролепетал:

– У меня клаустрофобия.

– Дыши чаще, – посоветовал Северский и принялся распаковывать продукты в холодильник. – Это тебе на неделю, экономь, не съедай всё сразу.

– Ты собрался оставить меня одного здесь?! – возмутился Матюша.

– Но я же должен работать, чтобы кормить тебя, – усмехнулся альфа.

– Можно просто отдать меня моему папе, – омега заискивающе заглянул в глаза своему мучителю.

Северский на минуту задумался, и у Матюши затеплилась надежда, но тот вдруг отрицательно замотал головой.

– У твоего папы слабое сердце, – нравоучительно произнёс мучитель. – Если ты сейчас воскреснешь, то у него точно случится инфаркт. И потом, малыш, мы ещё не решили вопрос с телефоном.

Пришла очередь Матюши мотать головой:

– Ага, я тебе его отдам, а ты сразу меня укокошишь.

– А ты разумный мальчик, – похвалил его Северский. – Только учти, отсюда не выйдешь, пока телефон не окажется в моём кармане.

– Чудовище! – закричал Матюша так громко, чтобы его можно было услышать с улицы.

– До ближайшего дома более ста метров, – рассмеялся Северский. – Осторожно, не сорви связки, а то будешь месяц хрипеть.

Матюша тут же замолчал, альфа протянул ему небольшую сумку с вещами:

– Это из твоего гардероба, взял, пока Клим не увидел.

– Ворюга! – проворчал Матюша и отошёл на безопасное расстояние от своего мучителя.

– Малыш, мне надоело слышать из твоего прелестного ротика оскорбления, – предупреждающе зарычал Северский.

– Привыкай к новой жизни, – огрызнулся Матюша и завизжал от ужаса, когда альфа прыгнул к нему.

Омега и отскочить-то толком не успел, Северский толкнул его на огромную, трёхместную кровать, задрал халат, приспустил плавки и с оттяжкой шлёпнул по попке.

– Ненавижу тебя, – Матюша даль волю слезам.

– Прежде чем открывать рот, подумай, как больно будет твоей жопке, – с наслаждением проговорил Северский.

– Я не твой раб! – Матюша поспешно отдёрнул халат, прикрывая обнажённые ягодицы.

Северский наклонился, сцапал пальцами его за подбородок и широко улыбнулся:

– А мне нравится эта идея! Привезу тебе ошейник в следующий раз. Какие ещё идеи?

Матюша захлопал длинными ресничками, но благоразумие одержало победу, и он просто промолчал, глотая крокодильи слёзы. Северский лизнул его в губы и ушёл… Взял и ушёл, оставив его совершенно одного в чужом и страшном месте! Матюша разрыдался в голос, проклиная свою судьбу.

Дмитрий

Альфа прислонился лбом к железной двери и тяжко вздохнул, омежка так надрывно плакал, что прихватывало сердце. Но Дмитрий не мог взять сейчас его с собой в город, слишком опасно, да они ещё и не вычислили ни киллера, ни заказчика. «Вот же, чёрт! – удручённо подумал он, отступая от двери. – И правда, я превратился в чудовище»! Дмитрий развернулся и сбежал по ступенькам, чтобы больше не слышать жалобные всхлипы омежки. Уже сидя в автомобиле, он поймал себя на мысли, что думает о красивом парнишке. Даже остриженные волосы и небольшой, розовый шрамик не портили очарование Матвея. А уж когда он задрал халат… Дмитрий невольно облизнулся, воскрешая воспоминания бархатистой кожи и красный след от его ладони. «Матюша, – шёпотом проговорил он, смакуя каждый слог, каждую буковку. – Матюша, мой сладкий омежка»! Дмитрий улыбнулся и поехал в город, не стоило нервировать отца долгим отсутствием в офисе.

– Где шлялся? – Аристарх Северский всё же поймал его на пятиминутном опоздании.