Анна Сафина - Дикарь для недотроги

– Потекла, дрянь, – зарычал он, словно сходя с ума от моих стонов.

Игнат

Давно никто меня так не заводил, аж яйца сводило от напряжения. Голая и подо мной – она напрочь отшибает мозги. Хотелось уже драть ее, глубоко, с оттягом, чтобы выбивать из нее стоны и хрипы.

– Нет, – девчонка помотала головой, уперлась ладошками о мою каменную грудь.

Но куда ей, слабой девушке, против меня, сто килограммового накачанного мужика. Тоже самое, что танк пытаться сдвинуть легковушкой. Зафиксировал ее руки над головой и оглядел тело, которое теперь принадлежит мне. Тонкая талия, охуенные титьки и широкие бедра. Есть за что подержаться. Прикрыл глаза, пытаясь успокоить своего бойца. Никогда девушек силой не брал, и тут осечки не будет. Она захочет меня, сама попросит, вижу же, что страстная и дико хочет секса. Будто год ее муженек не драл хорошенько. А я исправлю, выебу до искр и звездочек в глазах, иначе не Игнат я по прозвищу Дикий.

Губами накрыл коричневый сосок, прикусил и улыбнулся, когда она всхлипнула. Пробрало мою красоту, чувствительная сучка попалась, не зря хер мой сделал стойку. Навалился на нее, теряя остатки разума. Надо бы подготовить, но зверь внутри рычит «подмять и отыметь». А девчонка уже сама завелась. Извивалась подо мной, горела в агонии и стонала. Груди призывно качались, и это завело меня еще сильнее. Сжав их, посмотрел на расщелину, которая так сильно манила. Раскрыв ее складки, пальцем надавил на клитор, вырывая из нее стоны. Она выгнулась и шире раздвинула бедра, и голову затуманил ее запах. Пряный и свежий, от него хер стал каменным. Зарычал и навалился, толкаясь в ее узкую щель. Потекла, красота, отзывчивая девочка. Толкнулся в нее сильнее и сам чуть не умер. Как же, сука, сладко было внутри нее и тесно, безумно тесно, будто и не было до меня никого. Аж взвыть захотелось от кайфа. Она вцепилась в меня своими ногтями, раздирая кожу в кровь, но это лишь подстегнуло меня драть ее резче, грубее. Толкнулся в нее сильнее, потом снова и снова, и стал долбиться в нее отбойным молотком.

Увидел ее кайфующий вид и замер.

– Ну, – жалобно заерзала подо мной, всхлипывая от досады.

– Хочешь, чтобы я засадил глубже?

– Да, пожалуйста, – даже не смотрела на меня, дрянь.

– Проси, – зарычал, дернув членом внутри ее киски, – скажи: трахни меня, Игнат.

– Ах, нет, – а сама ерзала, пытаясь насадиться на моего бойца.

Стал выходить из нее, но она вцепилась в меня яростней.

– Трахни меня, Игнат, – почти заплакала, но меня дважды уговаривать не пришлось.

Взревев довольным зверем, я таранил что есть сил, совсем потеряв голову. Врезаясь в нее с громкими шлепками, видел только ее раскачивающиеся груди, блядский рот, который манил своей невинностью, и заводился еще больше. Застонал, извергаясь глубоко внутри, клеймя сучку своим семенем. Замер, членом ощущая конвульсии и сокращения мышц влагалища. Она кончала подо мной, бурно и громко. Ущипнул клитор, и последняя волна повторного оргазма прошлась по телу девчонки. По бедру ее потекло мое семя, и я довольно улыбнулся. И сам мощно разрядился, и девчонку качественно оттарабанил. Нас ждет неделя кайфа и сплошного траха, давно я так не отдыхал.

Юля

Проснулась словно от толчка. Резко, отрезвляюще. Приподняла простыню и застонала. Голая, в сперме, я представляла собой жалкое зрелище. Стало тошно от самой себя. Переспала с психом, еще и кончала как сучка нимфоманская.

– Спи, – глаза мужчина не открыл, но его приказ прозвучал четко и грозно. Знала, ослушаюсь, и он снова полезет на меня, тараня своим огромным членом.

Я сглотнула, представив эту картину. И ударила себя по щеке, ощущая, как по бедрам прошла дрожь. Между ног с непривычки саднило, но киска моя снова хотела быть растянутой до предела его елдой. Хотела, чтобы он буравил ее изо всех сил, вбивая в прохладные простыни, хотела слышать, как от быстрых толчков скрипит кровать, хотела ощущать его руки с извилистыми венами на своих складочках. Застонала и сжала бедра, ругая свою похотливую натуру. Стыдно-то как, ведь никогда не была такой, даже с мужем впервые легла в постель только после брака, уж так меня воспитали. А тут словно с цепи сорвалась. Неужели измена мужа изменила меня, опустила на то дно, откуда мне не выбраться?

Дикарь уснул, слышала это по равномерному дыханию и медленно вздымающейся вверх-вниз мужской груди. На цыпочках, стараясь не раскачивать кровать, подобралась к своей брошенной одежде и кое-как впопыхах натянула ее на себя. Трусики так и не нашла, но даже не заметила этого, следила за Игнатом и искала свой телефон. Даже мобильный не отобрали у меня, видно, большая шишка этот верзила, либо бандит. Нет, подумалось вдруг мне, определенно бандит, и даже не скрывает этого.