Григорий Насибян - Мистер удача

Джипы и спортивки стояли одна к одной вряд.

В доме мы вынесли из каждой комнаты по нескольку кроватей, установили их вдоль стен с обеих сторон коридора. А сами расположились на них, а так как не было столов, а были прикроватные тумбочки. То мы тоже выставили их все в коридор и, соединив друг с другом, соорудили небольшой, но достаточно длинный стол.

Гуляли весело и с размахом, тех, кто перепивал, ребята, сидевшие рядом, относили в комнаты отсыпаться. Кто-то старался спрятаться от Ирины Васильевны – это девочки и парни, потихоньку исчезали, дабы по обниматься и возможно чего ещё?

Ирина Васильевна пила мало, стараясь сохранить трезвую голову, ну и конечно контролировала нас и себя. В один момент мы не заметили, как наша учительница куда-то исчезла. Да в такой бурной и весёлой обстановке мы много кого на время потеряли.

Я вышел на улицу, нужно было сильно в туалет, пиво с водкой наружу просились. А туалет в таких местах только в одном месте и там не пляж, а сугробы и морозы. Короче туалет на улице, хоть и крытый, сколоченный из деревяшек это ой, как не круто. Особенно для тех, кто с рождения привык к теплу.

Пройдя пару пустующих домиков, я наконец-то вышел к драгоценному туалету. Добежав до туалета и сделав все свои так необходимые дела, вышел оттуда и увидел Ирину Васильевну. Учительница сидела на лавочке и, прикрыв глаза, о чём-то думала. Подойдя поближе, я спросил:

– Ирина Васильевна, что с вами?

– А Витя, а ты чего не с другими? – спросила она, и я понял, что моя учительница пьяна. Она вышла на улицу, когда поняла, что хватанула лишнего. Но сделав вид, что не заметил её состояния, ответил:

– Пиво наружу попросилось!

Ирина Васильевна улыбнулась мне.

– Ирина Васильевна пойдёмте, я вас отведу в вашу комнату? – предложил я.

– Зачем? – удивилась учительница.

– Уже поздно, поспите немного – убирая взгляд от её глаз, ответил я.

– Не могу, там ребята не хочу, чтоб они видели меня такой – призналась Ирина Васильевна.

– А мы постараемся им не попадаться – сказал я и протянул учительнице руку. Немного помедлив, но всё же, она согласилась и взяла меня за руку.

Не знаю как, но ребята, сидевшие в коридоре и пившие, чокаясь друг другом, не заметили нас, никак мы уходили, никак мы вошли и прошли мимо них. Оказавшись в комнате Ирины Васильевны, я решил помочь ей раздеться. Помог снять пальто, сапоги и уложил на кровать.

Ирина Васильевна лежала на кровати, закрыв глаза и, наверное, уже спала. Я сидел рядом на её кровати и смотрел на красивое и нежное лицо. Я долго не решался дотронуться до её щеки своей рукой. Но наконец, пересилив себя, я провёл тыльной стороной руки по лицу учительницы, та улыбнулась мне. Потом я стал гладить её по лицу, проводя большим пальцем по её губам, я замер. Её губы машинально схватили мой палец, проглотили его, а её язык стал лизать мой палец. От этого действия, что-то заставило мой лежащий все эти годы в мирном положении половой орган в штанах, подняться. Понимая то, что он от меня хочет, мой мозг как будто отключился, и моя свободная рука стала, не слушаясь лезть Ирине Васильевне под одежду и трогать где можно и нельзя.

Вытащив палец из её рта, я наклонился и поцеловал учительницу. Я думал, она меня оттолкнет и закричит, но я был приятно удивлён, когда она ответила мне взаимностью, поцеловав в ответ.

Мы лежали на кровати и целовались, а мои руки шарили по телу Ирины Васильевны. Немного помедлив, я наконец решился и стал расстегивать пуговицу на джинсах, потом собачку на молнии отпустил вниз. И моя рука скользнула внутрь, где я ощутил колготки, а подними влажные трусики. Став мять и гладить между ног своей учительницы, я услышал, как она застонала. Это меня ещё больше возбудило. Стянув с Ирины Васильевны джинсы, колготки и трусики, я сполз ниже и стал целовать свою учительницу:

С начало колени, потом внутреннюю сторону бедра каждой её гладко выбритой ножки, продвигаясь к её мокрому секрету.

И вот прильнув к её бритым влажным от перевозбуждения половым губам, я стал целовать их. И аккуратно водить своим языком, с начало вниз потом вверх, углубляться внутрь, посасывать клитор. Так же мои действия заставляли Ирину Васильевну, громко постанывать, а местами даже покрикивать. Её руки гладили своё тело, она вмиг сняла с себя кофточку, блузку и лифчик. И вот она уже вся голая наглаживает себя, иногда её руки берут мою голову, треплют мои волосы. Так прошло, наверное, минут десять и вот только отстранив свою голову от половых губ Ирины Васильевны, как вдруг она стала трястись, тело её свели судороги, а из её писи хлынула струя жидкости вперемешку с мочой.