Asti Brams - Метель

Когда Самрат вернулся, хрустальный пузатый сосуд уже был наполнен… молоком? А на его макушке дымились разогретые угольки. Так же, не спрашивая, он налил мне еще чаю, а сам принялся раскуривать кальян.

Молоко забурлило в сосуде, и фруктовый дым быстро заполнил пространство вокруг нас. А я настороженно, хоть и не без любопытства, следила за происходящим. Ведь кальян невольно ассоциировался у меня с чем-то не очень хорошим… С чем-то недоступным для всех и запретным. Сразу приходили в голову фильмы, где за кальяном, как правило, проводились не самые скромные посиделки.

– Хочешь попробовать? – обратился ко мне Самрат в какой-то момент.

Он усмехнулся, когда я слишком усердно замотала головой.

– Я выбрал самое вкусное для заправки, тебе понравится, – продолжил он искушать меня, протянув трубку с металлическим кончиком. Но я лишь недоверчиво уставилась на нее.

– Ни разу не пробовала? – последовал вопрос, на который я снова дала отрицательный ответ. Только более неохотный.

Похоже, это успокоило гостеприимного хозяина, потому что он больше не стал настаивать. Поднес трубку к губам, не отрывая от меня глаз, и медленно втянул белый дым. А я, завороженная этим зрелищем, даже не отреагировала, когда он вдруг подался вперед и, захватив мою шею сзади, притянул к себе. Самрат ловко поймал мои губы, чтобы с уверенным поцелуем запустить этот дым внутрь…

Он выдыхал очень бережно – лишь дал мне попробовать аромат, но с непривычки горло так засаднило, что я начала кашлять. Князь-искуситель сразу отпустил меня, и очень скоро в моих руках оказалась чашка с чаем, который за пару глотков помог успокоить першение в горле. Но даже после этого я чувствовала на языке насыщенный вкус черешни, который наверняка теперь будет ассоциироваться у меня с его бархатным смехом.

Самрат больше не делал попыток соблазнить меня кальяном. Да только с какого-то момента уже я сама начала бросать недвусмысленные взгляды в сторону сосуда каждый раз, когда он клал трубку на поднос. Смотрела и понимала, что не откажусь от новой порции! И дождалась – проницательный хозяин все понял без слов и после очередной затяжки протянул мне трубку, которую в этот раз я хоть и робко, но взяла.

Уж не знаю, то ли это дурацкое самовнушение по поводу вредности кальяна, то ли новые впечатления, но на какой-то затяжке я начала хихикать. По комнате разносилась спокойная восточная музыка, рядом сидел мужчина, от красоты и уверенности которого меня бросало в дрожь, вокруг была просто невообразимо волшебный антураж, и, видимо, поэтому я как будто охмелела.

А Самрат так спокойно наблюдал за этим, что даже не по себе становилось. Наверное, я была для него забавой… Эдакой неискушенной, непосредственной и очень любопытной особой. И хотя эта мысль была лишь догадкой, она задевала что-то внутри меня. Неприятно задевала.

– Расскажешь, о чем думаешь? – спросил он, ласково убирая прядь моих волос с лица, когда я в очередной раз не смогла сдержать улыбки.

От этого простого жеста мои щеки вспыхнули. Но, несмотря на смущение, я не стала скрывать неадекватных мыслей, что влияли на мое настроение.

– Не знаю, просто это все… – проронила я, оглядывая комнату. – Как будто я оказалась в каком-то сказочном дворце эмира! Не верится, что все это по-настоящему.

Хозяин дворца сдержанно улыбнулся и как бы невзначай забрал у меня трубку. Видимо, от греха подальше.

– Все по-настоящему, Аня, – серьезно уверил он. – Но я не эмир. И даже не араб. Я – казах.

Мой взгляд, полный живого интереса, тут же устремился на Самрата. Стоило ему что-то раскрыть о себе, как захотелось узнать гораздо больше! Почему-то я даже не предполагала, что он может быть казахом… Черты его лица трудно было назвать типичными для этого народа.

– Должно быть, тебя сбил с толку кальян, – заметил вдруг мой загадочный знакомый, кивнув в сторону сосуда. – Но в наше время такая вещица есть у каждого второго и она не отождествляется с нашей культурой. Просто это мой способ расслабиться. Видимо, вторая половина, что существует в моей крови, стремится к разнообразию и свободе.

– Вторая половина? – повторила я неосознанно.

А Самрат так взглянул на меня, будто не ожидал, что я придам значение этому упоминанию.

– Да, – отозвался он как-то сухо и, отложив кальян, потянулся за телефоном, что завибрировал на столе. – Моя мать была русской. Говори!

С хмурым выражением лица Самрат сосредоточился на разговоре, а я уставилась на него так, будто решила во что бы то ни стало пробраться в его голову! Ведь, несмотря на то, что он сказал это почти равнодушным тоном, я уловила главное слово – «была». А еще поняла, почему у этого мужчины необычной красоты не прослеживалось явных азиатских черт. Он был метисом.