Мария Летова - Вожак

В дом заходим молча. Молча поднимаемся наверх. Скидываю туфли посреди мягкого ковра и встречаю своего любимого компаньона.

– Привеееееет, горячий перчик… – воркую, подхватывая на ручки своего пса.

Он той-терьер. Его зовут Чили. Целую милую морду и иду в ванную, скидывая по дороге платье.

После душа облачаюсь в шёлковую сорочку (муж других терпеть не может, ненавижу его) и ложусь в постель.

Он приходит через пятнадцать минут. Забирается под одеяло и накрывает меня своим телом, растолкав мои бёдра своими. Впивается в мой рот своим жёстким ртом, наполняя его своим языком. Глубоко и жадно.

По телу проходит чувственная дрожь…

Ненавижу его и его потаскух…

Горячие руки скользят по моему телу. Горячие губы впиваются в мою шею. Сорочка оказывается на талии. Он жадно вдыхает запах моей кожи, вбирая в рот сосок, толкаясь в меня своей эрекцией. Шире развожу ноги, впиваясь пальцами в его спину.

Хочу его…

Ненавижу…

Ненавижу его…

К глазам подкатывают слёзы… всхлипываю, сжимаясь вокруг его каменной длины. Его запах пускает по венам огонь. Вскрикиваю, когда он входит до конца с шумным вдохом. Вскрикиваю и плачу.

– Нет… – шепчет он, вращая бедрами так, как нужно мне. Обхватывает одной рукой мою голову, уткнувшись носом в мою щёку. – Будь со мной…

– Ненавижу тебя, – шепчу, плача.

– Будь со мной, – требует он хрипло, высекая из меня стоны каждым ударом.

Сжимаю бёдрами его талию, вцепившись зубами в его плечо, чтобы не просить ещё и ещё…

Он знает…

Он всё обо мне знает. Мы женаты уже четыре года.

Стону, сотрясаемая оргазмом. Хватаюсь за сильное тело и прижимаюсь носом к его влажной шее. Дышу им жадно. Он тоже стонет, наполняя меня собой.

Горячо…

Стонет и сжимает в кулаке мои волосы.

Собирает губами и языком слёзы с моих щёк, вдавливая меня в матрас бёдрами.

– Обрежешь ещё раз – пожалеешь, – обещает мне вкрадчивым шёпотом, лаская ухо тёплым дыханием.

Ненавижу.

Ненавижу его.

Глава 2

– Я хочу развод, – объявляю, намазывая на крекер джем.

Облизываю палец, глядя на НЕГО.

Он поднимает глаза от документов, которые его помощница Милена притащила прямо к завтраку.

Мы всегда завтракаем вместе. Потому что ОН так хочет. Он знает, как я ненавижу наши совместные завтраки. Почти так же, как ненавижу его самого.

Развода я прошу пару раз в месяц. Это рутина.

Разумеется, это лишь светлая мечта. Никто не даст мне развода. Семья не поймёт. И он… он никогда не отпустит…

Ненавижу…

– Помолчи, – велит мне супруг, возвращаясь к документам.

Милена тоже меня жалеет. Сейчас она нервничает. Правильно делает. У меня плохое настроение.

Многие боятся моего плохого настроения. Но ведь мне за это ничего не будет. А если… если он когда-нибудь меня ударит…

О… этого я точно не прощу…

Я сбегу. Найду способ.

Так беги…

Сбегу…

Беги…

И сбегу…

Куда мне бежать?

Трусиха…

– Когда мы разведёмся, – продолжаю, скармливая крекер Перчику, который сидит на столе и улыбается мне, дурачок. ОН ненавидит, когда я сажаю пёсика на стол. – Я оставлю здесь всё, что ты мне покупал. Ни одной нитки не возьму с собой. Ни одной побрякушки…

– Закрой рот.

Скармливаю Перчику виноградину.

– …когда мой отец умрёт, я получу своё наследство… – продолжаю мечтать, хрустя крекером.

– Выйди отсюда.

– …и уеду далеко-далеко…

– Пошла. Вон.

Вздыхаю.

С удовольствием.

– Приятного аппетита, – желаю, вставая и подхватывая своего пса. – Дерьмового дня.

Не тружусь на него смотреть.

В дверях сталкиваюсь с Аидом – его двоюродным братом, который кривовато мне улыбается. Они очень похожи, но Марат… он другой… их невозможно спутать. Мой муж вообще не улыбается. По крайней мере, я этого не видела с… даже не знаю… с того дня, когда умер его старший брат? Это было… больше трёх лет назад…

Чёрт с ними, с его улыбками!

Преимущество моего положения заключается в том, что я не обязана строить из себя радушную хозяйку. Абсолютно все знают, что Марат Джафаров вытирает о свою жену истоптанные в дерьме ноги. Поэтому я просто прохожу мимо, не обременяя себя приветствиями.

Прежде чем выйти за дверь, бросаю взгляд на своего супруга, чувствуя мерзкую горечь во рту и болезненный предательский укол в сердце. Всегда смотрю на него, прежде чем уйти. Всегда думаю, что могу больше его не увидеть. Не знаю, откуда эта мысль. Ненавижу себя за то, что мне от этого так страшно.