Галина Милоградская - Я тебя (не)отпущу

Он снова тяжело вздохнул, не отнимая ладонь от лица. Зайти к ней за одеждой казалось естественным ровно до того момента, как она открыла дверь. Её взгляд был ошарашенным, но не испуганным. В нём было что-то, заворожившее. Если бы у него было чуть больше времени, он бы пригляделся. Попытался выудить эмоцию из глубины ярко-зелёных глаз. Попытался бы её удержать. На миг его даже пронзила идея случайно уронить полотенце. Изаму с трудом удержался от смешка, представив, как округлились бы глаза Асами. И следом – уже привычной болью – а что потом? Она бы неловко молчала, а он так же неловко подбирал полотенце с пола. Новая усмешка горько скривила губы.

– Изаму-сенсей? – робкий голос раздался прямо над головой. Изаму поражённо замер – настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как она подошла. Она действительно делала его беззащитным. Медленно убрав ладонь, он спокойно посмотрел на неё, старательно избегая опускать взгляд ниже её глаз.

– Давай без сенсеев, – тихо попросил он. Подумав мгновение, Асами несмело кивнула. Она хотела спросить, не хочет ли он поесть, потому что сама проголодалась, а есть, не предложив ему, просто не могла.

– Изаму… – начала было и осеклась, испуганно хлопнув ресницами.

Удар тока пронзил обоих, одновременно. Асами почувствовала, как прилип язык к нёбу, а внизу живота вновь всколыхнулось горячее, тёмное возбуждение.

– Изаму… – она выстанывала его имя в сотне вариаций: по слогам, с придыханием, прерывисто, растягивая, выталкивая из груди.

– Изаму… – когда он был восхитительно глубоко в ней: замирал, двигался, вращал бёдрами.

– Изаму… – задыхаясь перед очередной вспышкой яркого, ослепляющего оргазма. Еле слышно, мучительно томно.

Он не думал, что его имя может иметь такую силу над его эмоциями. Что, произнесённое ей, может буквально взорвать внутренности, обжечь жидким огнём. Асами зачарованно смотрела, как расширяются его зрачки, заполняя тёмно-серую радужку, а грудь под майкой начинается подниматься выше, резко опадая. Если его возбуждение выглядело именно так, то она готова называть его по имени каждую свободную минуту. Вдох. Выдох. Ещё один вдох, и глаза вновь приобрели привычный оттенок, становясь непроницаемой ртутью.

– Что случилось? – кашлянув, спросил он.

– Я хотела поужинать. Не составите мне компанию?

– Ужинай сама, Асами. Я, если честно, слишком устал.

Он смягчил отказ улыбкой, но они оба знали, что это ложь. Но заставлять его терпеть её общество Асами не собиралась. От мысли, что она теряет ещё одну, неоспоримо важную, часть их дружбы, хотелось заплакать. Значит, больше не будет ни совместных перекусов, ни непринуждённых разговоров. Не получится просто сидеть рядом, думая каждый о своём, в уютном молчании. Если ей казалось, что свадьба что-то изменит в их непростых отношениях, то она жестоко ошибалась. Медленно развернувшись, Асами направилась на кухню, когда в спину прилетел едва различимый вздох.

Теперь, когда не было необходимости прятаться за маской спокойствия, взгляд Изаму жадно пробежал по её фигуре, от открытой шеи по спине, к бёдрам. Свет из кухни очертил каждый изгиб, сделал тонкую ткань халата почти прозрачной, с лёгкостью обрисовал длинные ноги и то, что под халатом на ней почти ничего нет.

Едва заставив себя дойти до стола, Асами всё же обернулась. Но, к её разочарованию, Изаму не смотрел на неё. Отвернувшись к спинке дивана, он почти полностью уткнулся в неё лицом и натянул одеяло до подбородка. Несмотря на полоснувшую обиду, Асами почувствовала умиротворение. Он всё равно был рядом, как бы ни пытался отгородиться. И она постарается сделать всё, чтобы по кирпичику разобрать его стену. Попытается создать хотя бы видимость нормальной семьи до того, как родится ребёнок, который явно не заслуживает знать, в каких условиях был зачат и почему поженились родители.

Задумчиво ужиная, Асами подумала, что почти не думает о жизни, зародившейся внутри. Или думает абстрактно, как о свершившемся факте. Не раз видела пары, приходившие в больницу за помощью. Планировавшие, мечтавшие, почти отчаявшиеся. А у неё всё случилось спонтанно, резко. И легко. Наверняка Изубаки пошутила бы о чересчур шустрых сперматозоидах знаменитого Копирующего ниндзя. Наверняка бы добавила, что он умеет копировать не только чужие техники. Асами тихонько хмыкнула, покосилась на диван, с которого не доносилось ни звука. Как же хотелось забраться сейчас под его бок, уткнуться носом в шею и заснуть под мерный стук сердца. Это было жизненной необходимостью там . И до сих пор было необходимо здесь . А ещё Асами подумала, впервые за прошедшие два с лишним месяца, что им надо поговорить. По-настоящему поговорить, обсудить, перестать закрываться от прошлого.