Галина Черненко - Играй мой гормон!

А Светке было смешно, а может это наш вид вызывал у неё смех. Она пошарилась в сумке, достала какой то ключ, дала его нам и сказала:"Это ключ от моего гаража, там все, как дома. Мишка, муж мой, туда не придёт, потому что пьёт уже третий день. Зайдите в магазин, купите хотя бы кильки в томатном соусе, вы же на обед не ходили. А хотя, купите просто хлеба, у тебя же пастрома есть. Я пойду вечером свиней кормить, зайду, заберу ключ." Она проводила нас до гаража, открыла его, показала нам где там и что и ушла.

Мы закрыли за ней дверь и кинулись в объятия друг друга, ведь целый день мы мечтали только об этом. Мы были молодые, здоровые, неутомимые, поэтому очнулись только через два часа, да и то, только потому, что должна была придти Светка. Только тут мы рассмотрели этот гараж. Посреди него стояла машина, которая возила меня на мою свадьбу и блестела боками. А все остальное было сделано, как будто для нас. Огромный топчан с поролоновым матрацем , холодильник, телевизор, и даже туалет. В те времена, в квартирах у многих было хуже, чем в этом гараже. Нам не хотелось покидать этот райский уголок, и когда пришла Светка, мы выпросились у неё пожить до утра, она разрешила.

Это была волшебная ночь, не только потому что мы любили друг друга, но и потому что никто не мог нарушить эту гармонию. Мы были вдвоём до утра. Из гаража мы пошли на работу, вечером снова в гараж. Но ночевать мы там больше не оставались. Я ещё прекрасно помнила себя в роли обманутой жены, поэтому гнала Вовку домой. Нам хватало двух часов после работы. Подумать только, откидав по минимуму тонну шкур, а по максимуму, две с половиной тонны, я бодрая прыгала в кровать! Вот что любовь животворящая делает! Хотя точно знаю, что Вову я не любила, он мне очень нравился, но не более. Но каждый вечер мы ждали, как подарок судьбы.

Я не знаю, догадывалась Вовкина жена о нашей любви или нет, но я старалась, чтобы никаких слухов не возникло. Вовка со Светой жили в одном районе, где все знали друг друга. Хорошо, что гараж стоял в стороне на каком то болоте. Первый туда приходил Вовка, он быстрее ходил , а минут через двадцать прихрамывала я. Отказываться от такой маленькой радости мы не хотели, ни я , ни Вовка. Тем более мы понимали, что все это временно. В ноябре закончится забой, я уволюсь, и мне будет некогда бегать в Жилкино за любовью. А сейчас мы каждый вечер бежали в гараж предаваться плотским утехам, а через два часа, счастливые расходились по домам. С каждым днем нашего времени становилось все меньше и меньше.

Все закончилось немного раньше, чем мы рассчитывали. Нет, не потому что жена застукала Вовку с любовницей, нет , нас никто не продал, и Светка не забрала досрочно ключ от гаража. Вовкина жена просто убила Вовку. В субботу, при совместном времяпрепровождении, когда Вовка сидел на подоконнике в кухне, жена его взяла в руку нож и со всего маху загнала его Вовке в сердце, по самую рукоятку. А чтобы Вовка не выжил, она его, уже с ножом в груди, столкнула с четвёртого этажа, с окна, на котором он сидел. Вот и все. Вовке было 23 года.

Что я переживала в тот момент когда жена убила Вовку? Скорее всего я офигела от неожиданности и от множества вопросов. Зачем его было убивать? Ведь сейчас тебя посадят, и кому нужен твой семимесячный ребёнок? Я никогда не интересовалась тем, как Вовка живёт с женой, но где то в глубине души я понимала, что не очень. Ведь хоть и говорят, что на чужом несчастье счастья не построишь, но я считаю, что если у одного из супругов появился партнёр на стороне, то в семье нет никакого счастья, да и семьи уже нет.

Мне было не понятно, зачем убивать? А потом ещё и скинуть с высоты четвёртого этажа? Ты так его ненавидела? А зачем тогда с ним жила? Вообще это не было удивительным в том районе. Раз в год стабильно, жена убивала мужа в районе Жилкино. Знаете почему? Эти женщины работали в бойне. Они каждый день резали горла коровам и баранам, вскрывали туши, сверху донизу, это для них становилось обыденностью. Нож в руках, лужи крови вокруг, движения, которые превращают нож в орудие убийства, это для них просто их трудовые будни, работа.

Сколько лет было Вовиной жене? Так же как и мне, 21. Была ли она убийцей? Вряд ли. Сколько она проработала в бойне до декрета? Года, два, вполне хватило для того, чтобы профессионально нанести удар в сердце. И вот, сломана жизнь у трех человек, ради чего? Вернее у одного то жизнь просто отобрали, и это печально. Вот так я думала в то время, каких либо ярких эмоций у меня не было. Я не рыдала, не оплакивала Вову, не жалела себя. Я одеревенела еще под поездом, и тогда же перестала сопереживать чужому горю. Ведь все уже случилось, он мёртв, спасибо ему за то, что подарил мне столько ярких дней и вечеров.