Лила Каттен - Наиль. Ты не уйдешь

Но, если я и хотела избежать с ним свадьбы, то не таким путем. Вернусь и разорву помолвку в тот же день, но прежде узнаю, почему никто и пальцем не пошевелил ради моего спасения.

Утро было вновь пропитано отвратительным голосом Рании. Какая же она противная.

– Вставай лентяйка.

– Да встаю я.

– Сегодня убираешь комнаты на второй этаж.

«Уже лучше».

– Все комнаты. Но спальня хозяина – нет. Ее убирать Абаль. Ты нет.

Интересно, что это за служанка. Я не видела в доме больше никого, кроме тех, с кем уже успела познакомиться.

– А твой хозяин давал указания вообще такие, что я должна убираться? – задаю интересующий меня вопрос.

– Что? Споришь?

– Это называется – задать вопрос. Ну так что? Обязана ли я убираться? – складываю руки на груди и вижу, что она теряется в первую секунду, но быстро берет эмоции под контроль.

– Неповиновение – наказание. Плети.

– Мы что, в каменном веке? Какие плети?

– Наказание – плеть. Десять ударов. Хочешь?

– Ты не посмеешь, – она же врет?

– Я главная тут. Ты подчиняешься.

Нужно спросить у Мадины.

Выхожу из комнаты, быстро одевшись. Благо платьев у меня было достаточно. Не знаю, кто и когда их приносит, но я благодарна этому человеку.

Ближе к обеду я заканчиваю убирать, по-видимому, гостевую комнату и бегу в кабинет Наиля.

Не знаю, что именно я пытаюсь найти, но ищу.

Лезу в стол и там только бумаги, исписанные на непонятных языках.

Открываю каждый из трех ящиков слева от кресла, но там ничего.

Встаю, чтобы перейти к стеллажам и бьюсь ногой о стол пальцами. Вскрикиваю и хватаюсь за стопу, замечая, как под последним ящиком сместилась деревяшка от моего удара.

Тут же забываю про боль и склоняюсь туда. Убираю панель и вижу там маленький узкий сейф.

Ликую внутри и ставлю все на место. Времени нет. Но завтра я вернусь сюда.

Это мой ключ на свободу.

Если там мой паспорт и виза, то я уже одной ногой дома.

Настроение заметно улучшилось.

Прихожу на обед, быстро съедаю вкусный суп и тушеное мясо с овощами.

Рания с нами никогда не ест, поэтому мы еще немного болтаем.

– Ты сегодня странная, – замечает Муна.

– Ну не всегда же мне грустить.

– Ладно, – вот только Мадина глаз не спускает с меня. Откуда в ней столько проницательности? – Ты обещала спеть.

– Сейчас, только сначала скажите, а Рания тут главная почему? Неужели ей оказано такое доверие?

– Ее мать прислуживала бабушке Наиля. Когда та умерла, госпожа приказала, что Рания станет хозяйкой этого дома, пока Наиль не женится. Самар уважали все, она была хорошей женщиной, за ее преданность и дочери оказали доверие. Вот только она не стала похожей на нее. Слишком ядовита.

– Она сказала, что накажет меня, если не стану слушать – плетьми, это правда?

– Может. Рания сурова. Обреченно влюбленная женщина, никогда не смирится со своей участью.

Вот это да. Надо быть с ней аккуратней.

На следующий день, пробираюсь вновь в кабинет и немедля иду уже в известном направлении. Наиль приедет через три дня, у меня нет четкого плана. Еще пароль бы угадать.

Я узнала его день рождения, буду играть с этими цифрами. А дальше буду действовать, как придется.

Встаю на четвереньки и начинаю пытку. Записываю варианты использованных цифр на листок, чтобы туда-сюда не вводить одно и тоже.

Не знаю сколько проходит времени, но у меня затекают ноги и руки, а я в тупике.

Не отступлю.

– Черт возьми, – складываю руки на полу и утыкаюсь в них лбом.

Прокручиваю в голове еще даты. День рождения Фатимы я тоже попробовала.

Чувствую чьи-то руки на моих задранных вверх бедрах, от страха беззвучно дергаюсь и встаю с рук, но захват становится сильней, поэтому стою в позе собаки. А дальше к спине такое же жаркое прикосновение, как и к моей попе плотно прижимаются его бедра.

«Хотела приключение на свой зад, Ульяна? Вот оно – это приключение и прижимается к тебе сейчас!»

Замираю в том же положении, не шевелюсь, не дышу, только сердце сходит с ума от страха, и голова кружится от недостатка кислорода.

Моего уха касается дыхание и шепот проникает в мой слух, безошибочно различая кому он принадлежит:

– Пароль – дата свадьбы моих родителей. Семнадцатое мая. Вводи.

– Нет, – еле выдаю единственные три буквы.

Что же будет теперь? И почему он тут? Я влипла.

Снова сжимает мои бедра и кусает мочку уха.

Ахаю от неожиданности, да и больновато вышло.

– Вводи, сказал.