Эми Мун - Трофей для альфы

Горе вселенского масштаба! Люди для оборотней – безвкусное «ничего» или, в худшем случае, вонючки на ножках. За редким исключением…

Влада обеспокоенно поерзала на стуле и, по привычке, глянула на дисплей, хотя будильник еще молчал, да и за всю жизнь привыкла полагаться на внутренние часы. Пропустить укол чревато, особенно сейчас.

Оглушительный хлопок двери заставил отлипнуть от дисплея.

– Марёшина! – рявкнули так, что Влада пригнулась.

А вот и самец собственной персоной… Волосы дыбом, глаза желтым сверкают, а из-под чувственно-твердых губ клыки лезут. Злой, как собака.

– Да, Герман Викторович? – простонала из своего угла Матрешка.

Ей все эти щелк-щелк зубами до одного места. Чем больше альфа психует, тем больше она его обожает. Прямо мазохизм какой-то.

– Где остальные проекты? – прорычал уже сдержанней. – Сколько можно повторять – заносите с утра!

Матрешка очаровательно надула губки. Пухлые – никакого силикона не надо.

– Так не было вас с утра. И кабинет закрыт. А потом вот – заработалась, – опять вздохнула. И, подумав, добавила. – Готова искупить…

Воу-воу, полегче. Даже альфа чернющую бровь выгнул с намеком «ты что несешь, дура?». Искуплению на рабочем месте их новое начальство объявило твердое "нет". Любая, кто пытался покуситься на честь альфы, вылетали быстрее, чем успевали расстегнуть пуговичку на блузке.

– … свежим кофе, – томно закончила Матрешка. – Жених мой из Панамы та-а-акой кофе привез.

И срамную болезнь тоже. За что и был отправлен в вечный бан. Но приплетать слово бывший Валюша не стала – она не самоубийца.

Альфа раздраженно прищурился.

– Проекты на стол! – гавкнул сквозь клыки и лязгнул дверью.

– Самец! – восторженно пропищала Матрешка. – Я его вчера в нашем спортзале видела. Без майки! Ой, девочки-и-и…

Да, посмотреть там явно было на что. И в костюме оборотень – ох и ах. Широкоплечий, подтянутый, в каждом движении – грация хищного зверя. Дамы штабелями укладывались, готовые ловить хотя бы мимолетный взгляд обалденных серо-желтых глаз, а уж если Ярский рукава подкатывал или галстук снимал, демонстрируя совершенный изгиб яремной впадины… В общем, недостатка в поклонницах оборотень не имел.

Вот и сейчас Матрешка готовилась к походу в кабинет, как к первому свиданию.

– Документы положила, – рыкнула на Соню, самую упорную конкурентку.

Та независимо фыркнула и, вздернув острые плечи, демонстративно разжала коготки. Стопка шлепнулась обратно, а красавица зацокала к себе.

– Стерва малолетняя, – не сдавалась Матрешка.

Соня развернулась на сто восемьдесят.

– Слыш, ты…

– Брэйк, девочки, – свистнула из своего угла умница-Алевтина. – Сука по правому борту.

Враждующие стороны моментально объединились. И вся неприязнь была перенаправлена на дефилирующую мимо блондинку. Истинная пара их босса соизволила навестить офис…

– Вернулась уже из дубаев своих, – скривилась Матрешка. – Быстро.

– Мужики, видать, кончились, – вторила ей Соня.

А Влада просто молча достала из шкафчика печеньки, вроде как перекусить, а вместе с ними – инсулиновый шприц-ручку.

– Дико извиняюсь, – пробормотала и развернула кресло так, чтобы вколоть себе препарат.

Родители с детства повторяли: хочешь что-то спрятать, положи на видное место. Ни разу не подвело.

Игла быстро вошла под кожу, а вместе с ней новая порция препарата. Надо будет пополнить запасы. Сразу после того, как закончится срок контракта, и она со спокойной совестью переберется в другой город. Или страну. Заодно нужно будет сменить документы. Черт! И угораздило же Ярского перекупить именно их компанию! Срывайся теперь с насиженного места.

Влада поправила блузку и, развернувшись, схватилась за печенье.

– Будете? – протянула пачку своим ненаглядным кобрам.

Ох, грустно будет расставаться. Привыкла уже к этой ежедневной порции яда.

– Спрашиваешь, – Матрешка взяла сразу две. – Ммм, бельгийское?

Соня и Алевтина тоже угостились, ГалинПетровна проигнорировала – она к сладкому и вообще всему вокруг равнодушна. Живая квинтэссенция флегматика.

– Вчера новости видели? – пробубнила, щёлкая по клавишам. – Новую Стаю зарегистрировали. Ну и морда у вожака. Как будто кирпичи били. Сам весь мрачный, руки в карманы засунул и смотрит бандюганом.

– А кто он? – тут же переключилась Матрешка. Плохих мальчиков она тоже любила.

– Черт его знает. Но помяните мое слово, и этот в политику нос засунет. Их там как вшей…